Лемур тоже ничего нового о Морти мне не добавил, но этому уродцу свобода не светила. С его блоками я еще планировал разобраться, после парочки консультаций…
Тем более, что уже надо было возвращаться в Академию. Только мобильник от мафиози проверил в имении, на дорожку. Одно сообщение от Морти там имелось: «Значит, не договорились.»
Да пошел ты! В смысле, жди, я сам к тебе приду.
Начало учебной недели принесло сюрприз всему факультету Леденящих Лилий.
— Дорогие мальчики и девочки, — обратился к нам дешевый козел Дуннагол. — боюсь, профессор Селеста до конца семестра будет поправлять здоровье, которое она потеряла, защищая учеников в Аптауне. Поэтому учебные часы по маго-биологии заменяются уроками боевой магии. В следующем полугодии — будет наоборот. Дело в том, что Министерство попросило профессора Хайтауэра — вернуться в подразделение паладинов…
Теперь охнул факультет Грозовых Орлов, а черный боевой маг только развел руками. Видимо, Министр реально запереживал о безопасности. Скорее, о лично своей.
Только как Директор — Хайтауэра не уговорил остаться? Недостаточно предан бородатому политикану?
Но такую замену еще можно было ожидать. Заменить Марию Селесту было сложновато, да еще и в середине учебного года.
А вот назначение мисс Фокс временным деканом Лилий — не было удачным решением! Для нас.
Преподша по Истории Магии и Альбиона была ярой про-министерской стервой. И факультету Леденящих Лилий подходила меньше всех прочих. Она даже простым родовым магом не была, зато любила «пройтись» по «безответственности и недальновидности» родовых магов.
Сословные заморочки были мне лично по барабану. Но Дуннагол явно решил на ровном месте разжечь конфликт с древними родами. И это было слишком даже для него!
Даже супер-сдержанного Теда такой «прикол» вывел из себя. Пусть они и показывал свои реакции только наедине со мной и Мансуром.
— Тед, у Академии же есть наблюдательный совет? Там одни древние аристо сидят! Как они на это среагируют?
— Да пипец! Я не знаю, как Дуннагол сторговал это решение. От отца я ничего не слышал.
А наш наследник эмира только хохотнул:
— Ну и бардачелло у вас в Альбионе. Нихонцы точно вас первых выберут, чтоб кусок отгрызть, — но через секунду Манс посерьезнел. — Блин, значит, и Эмиратам все равно придется впрягаться…
Но «уставщина» от и.о. декана беспокоила меня меньше всего. Мне срочно нужны были подсказки по астралу и магии Крови.
«Астральщик» профессор Гудкайнд — слишком чудаковатый, и у него другая сфера интересов. К тому же погружать его в детали было рискованно.
Вот я и выбил себе увольнительную в столицу, при помощи адвоката Гудвина. Как лорд Шэдоу я даже обязан был навестить профессора Селесту — она же ранение получила, защищая меня!
Кровавая Мэри лечилась дома, и это было даже удобней для общения. Двери ее родового особняка мне открыл какой-то непривычный брауни. Он был заметно… толще моих малышей, еще и бородатый! Магия рода — свои изменения привносит?..
Бородач вел меня по особняку, обстановка которого говорила о могуществе и древней истории предков Кровавой Мэри. Единственное, что-то такое неуловимое было в убранстве, если сравнивать с традиционным альбионским стилем.
Проходя мимо одного из родовых портретов, я понял, что подпись там — не на языке Альбиона! Это был другой прото-имперский язык Земли! И язык моих собственных предков…
Глава 4
Надпись под портретом гласила, что передо мной некий граф Небин, Иоанн Федорович.
— Там исконными рунами начертано! — заметил мое внимание бородатый «брауни». — Не то что — альбионское наречие, прости магия! Основатель рода, стало быть. И батюшку госпожи также звали!
На этом общительность «служебного» мини-гуманоида закончилась. Зато мне сразу стали понятны «неальбионские» особенности в обстановке особняка. Ха, «Селеста» — это переиначенное «Небо»! И Кровавая Мэри — Марья Ивановна! Говорил же я, что шелтерцы — потомки колонистов…
Мария Селеста (Небина) встречала меня, сидя в кресле, укрытая пледом. И рядом с ней дымилась чашка с каким-то целебным настоем. Видимо, даже для сильного мага крови астральные ранения — это не так просто!
— Профессор!
— Регул, проходи, садись. Я… рада тебя видеть. И мне… стыдно за многое случившееся. Прости…
— Да главное, что сейчас все хорошо! И вы — поправляетесь.
— Ну, какое-то время это займет… Я не могла ответить твои вопросы, из-за своих неосмотрительных клятв. И твои планы боялась случайно узнать. А сохранить их наверняка — было бы затруднительно!