— А ещё я не люблю и не хочу никому подчиняться… — попытавшись попасть в тон собеседницы, подтвердил гоблин. — Ну, и где там моя халявная жратва? — взглянув в сторону стойки, недовольно поинтересовался он.
Судя по всему, обладающий хорошим слухом монстр прекрасно слышал приближение работницы, так как стоило ему замолчать, из прохода на кухню показалась несущая поднос женщина. Подойдя к нужному столу, она принялась расставлять сделанный Маргаритой заказ. Гоблин при этом напустил на себя предельно чванливый вид. Словно не он получал желанную еду, а ему делали одолжение.
— Грох, прекрати гримасничать, а то от твоих кривых рож у меня вино прокиснет, — посетовала работница.
Обращаясь к Маргарите, она пожаловалась:
— Опять дуется, что подселила ему храпуна в соседнюю комнату. А кто же их разберёт, храпят они или нет? Достал уже, слухач окаянный! Что не неделя приходится переселять его туда, где потише. А в подвал не хочет. Условия ему подавай.
— В подвале сыро, женщина! — возмутился гоблин. — Я тебе что, тролль вонючий в сырых норах ночевать? — возмутился он, заинтересованно принюхавшись.
Работница поставила перед ним кружку с мухоморным пивом.
— Час расплаты настал, да? — прищурившись, взглянул на Маргариту гоблин.
Девушка от подобной проницательности смутилась.
Завладев кружкой, гоблин принялся медленно и с хорошо заметным на морде удовольствием потягивать дорогой напиток.
— Да ты рассказывай, не тушуйся, — стоило работнице удалиться, попросил Грох — так звали гоблина.
Подцепив когтём кусок ветчины, он с блаженным видом отправил его в рот.
Сказанное прозвучало доверительно и по-дружески, что намекало — знакомы эти двое не первый день.
Маргарита, однако, что-либо рассказывать не спешила. Подвинув к себе миску с супом, она взяла ложку, хлеб и принялась не торопясь есть. Гоблин же, которого похоже всё устраивало, да и вообще, жизнь удалась, не торопясь попивал пиво. Из-за специфического метаболизма, влияние алкоголя он практически не ощущал, а вот данный напиток заходил очень даже ничего.
— Несколько дней назад мой отец пытался убить человека, — отодвинув пустую миску, произнесла наконец девушка. — Всё обошлось, никто не умер, чего не скажешь о последствиях. Папу разжаловали и перевели. Сегодня утром он покинул город, отправившись в Фастерхот. Ему предстоит занять место заместителя тамошнего гильдмастера.
Отхлебнув пива, Грох прикинул в уме, что да как. Непосвящённому могло показаться, что Нито легко отделался и даже пошёл на повышение. Строго говоря, отделался он действительно легко, а вот карьерный рост выглядел не столь неоднозначно. Фастерхот, или как его иногда называли «Город ссыльных», являлся довольно неприветливым местом. Не то чтобы жить в нём было совсем невозможно, просто выросший на древних руинах город окружали кишащие опасными тварями ядовитые болота. Позитива подобное соседство не прибавляло.
Ко всему, большую часть года город оказывался изолированным из-за всё тех же болот. Но именно из-за соседства с ними он и существовал, так как специализировался на добыче редких и крайне востребованных ингредиентов.
Вторым негативным фактором являлся тамошний гильдмастер, о котором ходили легенды одна забористее другой. Объединяло слухи одно, и оно же не подвергалось сомнению: глава гильдии искателей приключений города Фастерхот обладал запредельным по своей говнистости характером.
— Твой отец — криворукий неудачник. Если уж взялся кого-то убить, доводи дело до конца и не попадайся, — допив остатки пива, без стеснения заявил гоблин.
— Всё сложно, — вздохнула Маргарита.
— Так и быть, за ещё одну кружечку готов с головы до ног обмазаться твоими девичьими соплями, — с намёком посмотрел в сторону стойки Грох.
В момент, когда гоблин приканчивал вторую кружку, девушка завершила свой рассказ. Видимо ей требовалось выговориться, так как начала она сначала. С тех времён, когда восемь лет назад потеряла голову и как последняя дура втрескалась в городского дурачка. Рассказал она и про сделанную Антоном ментальную коррекцию и, конечно же, про настойчивые просьбы местного гильдмастера сопроводить Арта в Лабиринт.
— М-да… — протянул гоблин. — Кто-то косячит всю жизнь и понемногу, а ты у нас значит решила выполнить норму разом. Вот уж не ожидал. Постороннему ты можешь показаться слегка незрелой, но уж я-то знаю, что ты очень расчётливый человек. Впрочем, не лишённый некоторых сантиментов, — задумчиво пробормотал монстр. — А тут ещё звание клеврета и замена личности. Строго говоря, каша какая-то. Никогда о таком не слышал… Похоже, Культ что-то знает, коли так носится с твоим ненаглядным… Ой, прости, — глядя на скривившееся лицо собеседницы, захихикал он.
— Так почему ты сама не возьмёшься ему помочь? Коли он у нас такой благородный парень… — поинтересовался Грох.
— Мне сложно объяснить, — вздохнула Маргарита. — У меня в его присутствии словно «душу крутит». С одной стороны влечёт, а с другой, я чувствую к нему острое отвращение. А ещё превращаюсь в дурочку. Теряюсь. Хотя для последнего даже присутствия не требуется, одних мыслей хватает. Ни о каком сопровождении при таком раскладе не может быть и речи.
— Да… И это при твоей-то ментальной устойчивости?.. — прищурившись, задумчиво пробормотал гоблин.
Его желтые глаза блеснули, в хмельной голове возникла объясняющая всё мысль. Однако, хмель-хмелем, но рот было решено держать на замке.
— Так уж сложилось, что я тебе, красавица, очень по-крупному должен, — откинувшись на спинку стула, произнёс Грох. — Так что предлагаю пропустить часть с ломаниями с моей стороны и уговорами с твоей. А ещё, ты точно знала, что идёшь по адресу, ведь я, так между делом, родом из Лабиринта откровений. Я даже не могу обвинить тебя в том, что ты тратишь «полезные сбережения» в виде моей благосклонности, ведь ты и правда обязана парню за отца. И коли уж меня пробило на откровения: лично для меня твоя просьба — шанс заиметь кое-какие полезные дивиденды. Но вот вопрос, согласится ли этот Арт взять меня в команду? Гоблина-то? И не кем-то, а лидером группы? Ведь как ты успела заметить, подчиняться я не люблю и не хочу…
Маргарита хотела ответить, но не успела. С улицы послышался шум, дверь таверны распахнулась, в помещение начали входить люди. Так как дело происходило в месте не считавшимся полностью безопасным, присутствующие в зале насторожились.
К всеобщему облегчению, незнакомцы являлись прибывшими к границам города путешественниками. И пусть нельзя было ручаться за их добропорядочность, они походили на стандартную группу, какие регулярно собирались с целью преодолеть проложенную через лес дорогу.
Войдя в помещение, мужчины, а их набралось десять человек, устало и без особого любопытства оглядывались. Сидящие за одним столом гоблин-альбинос и симпатичная молодая женщина будили в их глазах живое любопытство, но не более того.
Маргарита и Грох в свою очередь рассматривали вошедших. Судя по глазам, большинство являлись имперцами. Хорошо вооружённые, в дорожной одежде и с полегчавшими рюкзаками, они создавали впечатление людей бывалых, но мирных. На головах большинства присутствовали шлемы. Брони не наблюдалось, но намётанный глаз авантюристки определил наличие кольчуги. Что, впрочем, совершенно нормально.
Среди незнакомцев особенно выделялся высокий светловолосый человек с надменным вытянутым лицом. Ненавязчиво его разглядев, Маргарита предположила, что он либо прибывший по своим делам имперский аристократ, либо же учёный или алхимик. Последние частенько наведывались в город по научно-закупочным делам.
Покрутив головой по сторонам, «аристократ», явно удовлетворённый увиденным, подошёл к стойке и принялся договариваться с работницей о ночлеге. Из обрывков фраз следовало, что он и его отряд устали, голодны и у них нет никакого желания обременять себя и стражу поздней регистрацией и досмотром.
Позже, когда всё закончилось, Грох множество раз обдумывал случившееся и свою роль в нём. Сообразительный гоблин пришёл к довольно любопытному выводу, что во всём виноваты две кружки мухоморного пива. Ведь будь кружка одна, он бы не сглупил и нашёл способ передать свои наблюдения более осторожным образом.