– Ах ты… не спорю мне крайне не охота заниматься этим геморроем, но не только…
– Да, я знаю. Ты ведь беспокоишься за меня, верно? Ведь ты всегда прикрываешь тыл, когда у меня ума не хватает.
Да. Подобный тёплый тон был против правил. Именно потому, что Рейджи такой и не иначе, Суймей не мог бросить его одного. И не успев опомниться, всё время лез прямо за ним. Однако всё равно, в этот раз…
– Я ни за что с тобой не попрусь… Не хочу ввязываться в это дело, а уж тем более умирать.
Всё-таки нет. Не могу с ним пойти. Слишком уж безрассудная затея.
– Ага. Ты уж прости меня, Суймей.
– Не хочешь извиняться – тогда не соглашайся вообще! – на извиняющийся тон Рейджи, Суймей ответил голосом, наполненным яростью и обескураженностью вперемешку.
Затем Рейджи повернулся к Мизуки:
– Я пойду в поход на Владыку тьмы. Поэтому хочу, чтобы ты осталась вместе с Суймеем.
От взгляда Рейджи, полного решимости, Мизуки резко отвернулась и задрожала. О чём же она подумала? Несколько мгновений молчания. Затем, словно поборов страх перед чем-то, Мизуки, перестав дрожать, повернулась обратно.
– Нет… я пойду вместе с тобой, Рейджи-кун.
– Мизуки…
– И ты туда же, Мизуки… – в смятении произнёс Суймей. А то. Ведь он ни за что не мог представить, что и второй его друг скажет нечто бредовое. Рейджи испытывал схожие чувства:
– Нельзя, Мизуки. Я согласился на дело, крайне опасное для жизни. Поэтому просто не могу взять тебя с собой. Не хочу тебя подвергать опасности.
Приняв в лицо отказ Рейджи, Мизуки тут же покачала головой:
– Возможно, мир не наступит, пока не победим Владыку тьмы, поэтому неважно, где ты находишься – везде будет опасно. Поэтому я и хочу хотя бы немного помочь тебе, Рейджи-кун. Не уверена, что смогу что-то сделать, да и не могу сказать точно – есть ли во мне хоть капля твоего желания спасти этот мир. Но, тем не менее, я всё равно хочу пойти с тобой.
– Опасно же… Возможно мне не удастся тебя защитить.
– Угу. Если что произойдёт – можешь бросить. Поэтому… – конечно же, она не хотела, чтобы он ее бросил. Ей пришлось соврать, ради того, чтобы пойти с дорогим человеком.
Глядя на Мизуки, Рейджи немного задумался и ответил:
– Хорошо… Если ты так настаиваешь – пойдём вместе. Однако чтобы не случилось, я тебя не брошу, Мизуки.
– Угу… – счастливо улыбнулась Мизуки. Не потому ли, что Рейджи согласился? Из счастливых, полных храбрости, глаз собранной Мизуки по щекам побежали слезы.
– Ваше величество. Я выполню вашу просьбу. В путешествие на уничтожения зла отправимся мы вдвоём с Мизуки.
– Да, мы поняли. Мизуки-доно, вы точно уверены?
– Да!
На радостный ответ Мизуки, король тоже радостно взглянул на неё. Затем перевёл взгляд на Суймея:
– А Суймей-доно, как я понимаю…
– Мне не по зубам такие безумные армии. Поэтому с этими двумя не пойду.
– Вот как… – не горечь… а скорее сожаление звучали в голосе короля. Наверно он чувствовал вину за призыв.
Окружение же отреагировало ровно противоположно. Довольно холодно по отношению к Суймею:
– Девочка решилась идти, а этот пацан…
– Какой трус!
Послышались возгласы. Одни из множества.
“Пусть говорят, что хотят… эти ребята, и шага не сделавшие из своего безопасного гнёздышка. Хотя не мне, решившему не идти с друзьями, об этом говорить. Упс! Чуть не забыл о самом важном!”
Не успев отреагировать на подобную реакцию окружающих, Суймей тут же вспомнил о том, что обязательно должен был спросить у короля:
– Ваше величество. У меня к вам есть одна небольшая просьба. Разрешите её озвучить?
Окружение:
– Какая наглость!
– Ты и слова единого перед его величеством произнести недостоин!
Полностью игнорим.
Король, ни капли, не умерив мягкости в интонации, ответил:
– Разрешаю.
– Отлично. Я не отправлюсь в поход на Владыку тьмы, поэтому не могли бы вернуть обратно в мой мир?
Верно! Суймей не отправится на войну. Тогда и необходимость оставаться в этом мире полностью исчезает. Всё что ему хотелось, чтобы они снова провели этот свой «ритуал призыва героя» и отправили его обратно.
Однако… Почему-то ответа от короля не последовало.
– …
В зале аудиенций повисло напряженное молчание.
Оглядываясь вокруг… не понимающий, что происходит, Рейджи был в недоумении. И, судя по виду, помрачневшая Мизуки догадывалась, в чем дело. Что же касается Фельмении и Титании, то у них были ничего хорошего не предвещавшие побледневшие лица. Да уж. Такая перемена в лицах точно ничего хорошего не сулит. А ведь Суймей только лишь попросил вернуть его обратно. Если от этой просьбы они так побледнели – выходит…