«Ты должна им все рассказать, – спорила она со своим вторым «я». – Это твой долг. Ну? И что же я им расскажу? Что в тот уик-энд я была в глухом уединенном месте в Уилтшире в доме моего клиента? И чем я там занималась? Да, я просто высокооплачиваемая девочка по вызову». В 12.40 я видела этот мини-фургон на одной из лужаек напротив дома. Какой-то мужчина бросил в него скатанный ковер, а когда машина тронулась – причем с выключенным двигателем, – то я заметила, что у него сзади разбит правый габаритный фонарь. Ах да, и еще... я видела там человека, который, как мне кажется, занимается производством порнофильмов в этом самом доме, в той его части, от которой мне было велено держаться подальше. Ну как, для начала хватит?»
Но дело в том, что с этого все и начнется.
«А когда мне зададут вопрос, готова ли я буду дать показания, если дойдет дело до суда, то что мне им ответить? Что я готова? Нет, я не хочу бросать свое дело и ломать себе жизнь».
Чувствуя, как нарастает тревога, она встала с кресла.
«Нет, я не смогу... Я не посмею! Я же все уничтожу! А как же моя собственная жизнь? Если я ударю по одному концу палки, то другим она ударит меня и моему благополучию настанет конец! Если я сообщу им о клиенте, то это значит, что он за собой потянет и всех остальных. Я сама себя убью! Все, ради чего я работала столько лет!.. Нет, надо молчать и ничего не предпринимать. Еще пять лет, и у меня будет спокойная и беззаботная жизнь. Я смогу бросить свое дело, покинуть мир проституции и все, что с ним связано. Ко мне это не имеет никакого отношении! У меня нет никаких конкретных доказательств, что в этом ковре было тело. Одни только догадки. Плюс кое-какие предположения. И моя интуиция. Еще Тони Панаколис. Ну зачем я открыла эту проклятую дверь? Почему я не забочусь о своих собственных делах? К чертовой матери все! Это несправедливо. Это просто несправедливо...»
Нелл выключила телевизор – теперь она уже была не в состоянии смотреть фильм. Впрочем, так же, как и спать. Она мысленно приводила аргументы «за» и «против», опровергала и защищалась, но никак не могла ничего решить... А на что-то решаться все равно было необходимо. У нее перед глазами стояли ковер и разрытая одинокая могила, вокруг которой снуют барсуки и лисицы. Они сначала что-то вынюхивают, а потом разрывают землю. Там оказывается тело тринадцатилетнего... Нелл еле сдерживала рыдания. Ну почему это должно было произойти именно с ребенком?.. С тринадцатилетним мальчиком? Может, он тоже убежал из дома? Или его выкрали... у любящих родителей из нормальной семьи?.. «Немедленно прекрати! – приказала она себе. – Ты прекрасно знаешь, к чему это приведет».
Нелл подошла к бару и налила себе джина. Потом, как обычно, разбавила его тоником. Но на этот раз она налила его меньше. Бокал был опорожнен в два глотка. Она наполнила еще один. «Я должна составить какой-то план, – подумала она. – Мне надо решить, как с этим быть. Либо мне надо заставить замолчать свою совесть и согласиться, что я пытаюсь сделать из мухи слона, не имея никаких конкретных доказательств и улик, кроме каких-то собственных наблюдений, либо подчиниться интуиции и рассказать полиции все, что я знаю... но только не дорсетской полиции. От этой части страны мне надо держаться подальше. Может быть, позвонить в Скотленд-Ярд? Или в полицию нравов? А занимается ли там кто-нибудь порнографией и неприличными публикациями?» Она опустила голову на руки. Она должна была принять решение, но не находила сил заставить себя сделать это. «Не насилуй себя, – подумала Нелл. – Поспи, утро вечера мудренее. Это все надо обдумать. Особенно учитывая, что поставлено на карту».
Она помирилась с кошками и извинилась перед ними. Она их гладила и целовала до тех пор, пока те не стали тихо урчать и тереться о ее руки головами. Это означало, что все забыто и никто ни на кого не в обиде. После этого они с радостью согласились поужинать своим любимым блюдом – сметаной.
Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы отмыть кофейное пятно с шелкового покрывала лимонно-желтого цвета. Когда все наконец было убрано, Нелл приготовила еще кофе, добавив немного бренди, и вновь принялась обдумывать создавшуюся ситуацию.