– Иметь мозги – это еще не все, ты же знаешь. – После этих слов дверь закрылась, и, сделав королевский жест рукой, Синди уехала прочь.
Нелл наконец-то смогла позволить себе спокойно вздохнуть и расслабиться. Она отвернулась и пошла вверх по улице, как бы стараясь избавиться от тяжелого запаха духов «Пуазон», обильно источаемого одеждами Синди, который полностью забил легкий аромат ее «Уай». Дойдя до Пиккадилли-серкус, она села в автобус и поехала к Вестминстеру.
Филипп внимательно посмотрел на Нелл.
– Ну и какую роль ты хочешь сыграть для меня сегодня, могу я спросить?
– Роль «девочки по вызову», которой перестает улыбаться удача.
– Гм... что-то не похоже на Клео. Я бы никогда о тебе так не сказал. И можно мне хотя бы спросить почему?
– Нет, – отрезала Нелл. Она молча выдержала ледяной взгляд Филиппа, которым он, казалось, хотел просверлить ее насквозь. – Когда это закончится, ты все узнаешь, – пообещала она.
– Э-э... значит, что-то серьезное?
– Да так... Одна веселая история, которую ты вполне мог бы предположить.
– Особенно учитывая то, что здесь больше нечем заниматься, как выдумывать разные истории. Да, благодарю покорнейше...
– А что, никаких надежд на то, что выпишут?
– Каждый раз они появляются здесь только для того, чтобы испортить мне настроение. Сегодня им не понравились мои легкие, завтра не понравится еще что-нибудь. – Помолчав, он как бы невзначай добавил: – И все потому, что ночью им, видите ли, пришлось посадить меня на кислород.
Нелл внимательно посмотрела на Филиппа. Его удлиненное, с высоким лбом лицо было бледнее, чем обычно, и он явно похудел по сравнению с последним ее посещением. Но все равно он выглядел как Кассий: его взгляд был твердым и решительным, а в голосе чувствовались уверенность и власть. Когда он требовал от нее, чтобы она рассказала ему очередной слух или забавную историю, диспропорция между внешним видом и его моральным духом проявлялась особенно резко.
– Послушай, зачем ты зря тратишь и свое, и мое время, приходя сюда? Зачем сидишь у моей постели, когда для этого нет никаких причин?
– Для того, чтобы увидеть, как ты себя чувствуешь, конечно.
– Ты прекрасно знаешь, как я себя чувствую. Я умираю. Единственное, что ты могла бы сделать для меня, это проследить за тем, чтобы я провел последние месяцы своей жизни так, как мне это нравилось делать, когда я не был больным: то есть помогать тем, кого я люблю. Но так как тебе нечего мне рассказать, так как тебе не о чем меня попросить, то тогда для тебя нет никакого интереса посещать это заведение. Будь так добра, покинь меня и не возвращайся до тех пор, пока у тебя не появится для этого веская причина. Нет, книги, пожалуйста, оставь, я сам просил тебя о них. Ты опять принесла мне зеленый виноград, хотя прекрасно знаешь, что я люблю только черный. Я же не травоядное животное. Можешь унести его обратно.
– А как насчет восточных сладостей?
– Остаются. Так, шоколад в плитках есть?
– Есть.
– Тогда оставь тот плоские, без рельефа, в красной обертке, а со звездами не надо. А теперь убирайся туда, где ты прячешься вместе со своими гнусными тайнами, и помни о своем обещании. Рассказать всю историю: как, где и когда!
– Ладно-ладно, помню. Даю тебе честное слово, что все расскажу. Ты же знаешь, что я скорее умру, чем не сдержу обещание.
– Нет, вот это уж предоставь, пожалуйста, мне.
Паб находился невдалеке от Скотленд-Ярда, как раз с его обратной стороны. Нелл никогда здесь не была. Это было довольно тихое местечко, без музыки, с удобным расположением столиков. Нелл пришла первой, поэтому заказала себе выпивку и, пока официант отошел к стойке, открыла «Ивнинг стандард». На нее никто не обращал внимания, хотя она была единственной женщиной в этом заведении. Ее черный креповый костюм не бросался в глаза, она специально не надевала те вещи, которые могли бы привлечь ненужное внимание посторонних. На ней не было никаких драгоценностей, за исключением маленьких сережек с жемчужинами, юбка была длинной и не подчеркивала красоту стройных ног с аккуратными черными туфельками на невысоком каблуке. Не более двух дюймов. Она тщательно уложила волосы в узел, что делало ее гораздо старше. Рядом с ней на кожаном кресле лежал небольшой черный «дипломат». Она стремилась создать впечатление, что высокопоставленная служащая отдыхает за бокалом виски после трудного рабочего дни. Когда Марк вошел в паб, то сначала даже не заметил ее, но потом, присмотревшись, с удивлением подумал: «Еще одна!» Он уже устал считать те образы, в которых она постоянно представала перед ним во время их встреч.