– Ну-ну, все в порядке, успокойтесь, – пробормотал он, крепко прижимая Нелл к себе и слегка укачивая. – Теперь вы в безопасности. Со мной нечего бояться. Я обещаю вам...
Казалось, что эта выплеснувшаяся наружу смесь боли и отчаяния, долгие годы невидимая постороннему глазу, копившаяся в ее душе, создала между ними невидимую, но необычайно прочную связь.
– Спасибо, что вы рассказали это мне, – мягко проговорил он. – Спасибо, что вам нужен я.
Но она уже ничего не слышала, потому что буквально за несколько секунд провалилась в глубокий нервный сон.
Нелл проспала около трех часов. Пойдя за покрывалом, Марк увидел в ее спальне небольшой шкаф с различными спиртными напитками. Решив, что она была бы не против, он налил себе «Уайлд Терки». У Нелл была неплохая библиотека, но, немного поколебавшись, он все-таки выбрал триллер об американской полиции. В книге все было так не похоже на его повседневный каторжный труд. Откуда-то появились кошки, и по их громкому мяуканью стало ясно, что животные сильно проголодались. Стивенс нашел банку с кошачьей едой, разделил ее на две части и налил молоко в обе миски. После вкусной еды кошки вернулись в гостиную, где стали умываться и облизывать друг друга; потом их внимание привлекла спящая хозяйка, которую им непременно надо было осмотреть со всех сторон, потому что она совсем не шевелилась. Проделав это, кошки запрыгнули к нему на кресло, и, пока Блоссом удобно устраивалась на коленях, Бандл забрался Марку на плечи и улегся на подушке, лежавшей у него за спиной. Марк чувствовал, как тихо урчит моторчик внутри огромного пушистого шара.
Да, она создала для себя настоящий рай. Теплые, нежные цвета, удобная мебель, мягкий свет, книги, музыка, телевизор... Здесь, наверное, было все, чего ей не хватало в детстве. Ведь она практически так никогда и не была ребенком. Мать была прикована к инвалидной коляске с тех пор, как Нелл исполнилось семь лет, а отец разрушил иллюзии и надежды на безоблачную, нормальную юность. Хотя мать Марка и питала слишком большие надежды на его будущее, он никогда не сомневался в ее любви и в том, что она им гордится. Так же, как и его отец. Они буквально боготворили своих детей, но если мать больше любила его, то отец предпочитал дочь. Можно сказать, что у него в семье было хотя бы по одному родителю на ребенка, на чью любовь и заботу можно было положиться с закрытыми глазами. Его родителей всегда объединяло желание сделать своих детей счастливыми. Исходя из того, что Нелл рассказала ему о себе час назад, он сделал вывод, что доктор Джордан вообще не был способен любить. Требование послушания заменило в его отношениях с детьми искреннюю любовь. Для него было важным только то, чего хотел он сам. Марк сомневался, что те чувства, которые так нужны Нелл, все же смогут ей помочь. «Ее внутренний эмоциональный мир практически полностью уничтожен, она не способна реагировать на все нормальные человеческие чувства так, как это делают обычные люди, – подумал Марк Стивенс, ощущая, как на него вновь нахлынули гнев и отчаяние, которые он испытал, слушая ее историю. – Потребуется много времени, терпения и огромная любовь, нежность и забота, чтобы вернуть ее к жизни и возродить все уничтоженное ее отцом. Но мне очень хочется испытать себя и доказать, что я смогу это сделать».
Нелл открыла глаза, села и, потянувшись, сладко зевнула. Но, как только она увидела сидящего в кресле Марка, ее беззаботность как ветром сдуло и она вновь напряглась. Настороженный взгляд, в котором были стыд, неловкость и смущение, несколько секунд скользил по его лицу, после чего она с трудом произнесла:
– Простите. Я не хотела заснуть у вас на коленях.
В ее голосе чувствовалась настороженность. Было ясно, что она вспоминает все, что наговорила ему несколько часов назад, и теперь начинает искренне жалеть об этом.
– Но вам это было необходимо. Разве не стало после этого легче?
Она кивнула головой, но глаз не подняла.
– Ну вот. Я налил себе немного выпивки и покормил кошек.
– Спасибо... – Она резко встала и откинула назад волосы. – Мне ужасно хочется свежезаваренного крепкого чая.
– Прекрасная идея. Я займусь этим. Не беспокойтесь. Я разберусь в кухонном хозяйстве.
Блоссом запротестовала, когда Марк поднялся и передал ее Нелл: