– Снимайте все на пленку.
Все ждали, когда же начнется само «действо». Поступила информация, что первый клиент приступил к «работе» над юношей. Остальные наблюдали за этой сценой, лаская свои возбужденные половые органы. Некоторые помогали соседям получить удовольствие, занимаясь оральным сексом. Кое-кто пристроился в позу любящих собачек. Когда первый клиент удовлетворенно отошел в сторону, ему на смену сразу же поспешил другой. Перерыва практически не было. Третий клиент пристроился так, чтобы мальчик мог ему делать минет. Оргия набирала обороты.
Через некоторое время из рации раздался голос:
– Черт! Ситуация выходит из-под контроля, шеф! Эти двое слишком насели на парня, и тот сейчас находится в опасной ситуации...
– Снимай все, что видишь! – повторил Марк. Он хотел, чтобы на пленке осталось как можно больше доказательств. Ни один из присутствующих на оргии не должен избежать ареста, и в то же время он не мог позволить, чтобы мальчику был причинен вред. Поэтому он скомандовал: – Стивенс обращается ко всем подразделениям! Вперед!
Входные двери с шумом распахнулись, и в помещение ворвались люди в полицейской форме. Раздался истошный вопль: «Полиция!» В панике заметались обнаженные тела: некоторые сопротивлялись полицейским, другие были полностью парализованы шоком. В течение минуты все было кончено. Роскошная видеокамера и пленка были арестованы вместе с теми, кто надеялся потом воспользоваться ими, чтобы продлить удовольствие. В шкафу были найдены еще несколько видеопленок. Мальчика с белым заплаканным лицом увели для проведения судмедэкспертизы. Всем остальным участникам «развлечения» возвратили их одежду и приказали одеться. Лишившись масок, они избегали смотреть в глаза друг другу и смущенно отводили взгляды в сторону. К половине одиннадцатого в опустевших помещениях склада снова воцарилась тишина, на близлежащих улицах в слабом свете редких фонарей тускло блестел маслянистый асфальт. Шел тихий дождь.
Изучая список арестованных, Марк оперся подбородком на ладони и нахмурил брови. В кабинет вошел сержант. На лице у него застыло снисходительно-презрительное выражение.
– Один из них прямо соловьем поет, сэр. Работает бухгалтером. Фамилия – Эрдли. Боится за свое благополучие. Женат, трое детей, безупречная репутация, все его уважают. Говорит, что теперь всему конец и его жизнь растоптана и уничтожена. Клянется, что ничего не слышал о других пленках. О тех, на которых заснято убийство Билли Ноулза и Кевина Пила. Утверждает, что никогда не принимал участия в оргиях, заканчивавшихся убийством детей, что они всегда пользовались услугами мальчика, которому за это платили... Ну, короче, все как вчера. Но Билли и Кевин были задушены. А он признается только в том, что гомосексуалист, не более. Все остальные поют ту же песню. Один или два отказались говорить до приезда их адвокатов, но мне кажется, что, в общем, все в порядке и нас можно поздравить. Пришлось потратить два года, но все-таки мы добились своего.
Марк поднял глаза и улыбнулся, но сержанту показалось, что в этой улыбке не было радости и удовлетворения. «Устал, наверное, – подумал он. – Так всегда бывает после перенапряжения».
– Сегодня был слишком тяжелый день, почему бы вам не пойти домой? – предложил он Марку. – Оставьте всю остальную работу нам.
– Наверное, я так и сделаю.
Когда сержант вышел, Марк пододвинул к себе телефон и набрал номер Нелл.
– Уже поздно, а ты еще не спишь, – проговорил он, услышав, что она взяла трубку.
– Я ждала твоего звонка. Все кончилось?
– Да, вечером.
– Успешно?
– О да.
– По твоему голосу не скажешь.
– Так оно и есть. Мне надо сейчас кому-нибудь выговориться, и, знаешь, я не нахожу никого, с кем бы мне хотелось встретиться так, как с тобой.
– У меня Синди, – недовольно заметила Нелл.
– Что?!
– У ее сестры появился новый любовник, которому Синди не очень понравилась, поэтому она вернулась ко мне.
– Где она сейчас?
– Смотрит какой-то фильм для полуночников. Я на кухне... подожди минутку...
Нелл на цыпочках вышла из кухни и тихо приоткрыла дверь в гостиную. Синди сидела на софе. На коленях у нее был пакет, с хрустящим картофелем, который она уплетала за обе щеки, не отрываясь от телевизора, где шла очереднаяя серия «Крестного отца».
– Она сейчас душой и телом с Аль Пачино, – сообщила ему Нелл.
– Лучше бы она душой и телом была сейчас где-нибудь в Атлантическом океане, – зло ответил Марк. Он услышал, как Нелл вздохнула.
– Мне очень жаль... – Голос Нелл был настолько жалобным, что Марк не мог промолчать.