Он наклонился и, поцеловав ей руку, вышел из комнаты. Клео отбросила покрывало, сняла парик и, быстро накинув на себя пеньюар, пошла в ванную, где сразу же забралась в горячую воду. От отвратительного запаха у нее, как всегда, разболелась голова, поэтому она постаралась побыстрее смыть с себя лосьон и остатки духов. Однако, вернувшись в комнату, она обнаружила, что в воздухе все еще стоит густой запах восточных благовоний. Надо было срочно открыть окно и проветрить комнату. Отдернув шторы, чтобы открыть одну из рам, она на мгновение остановилась. Из-за угла дома вышел какой-то человек с большим скатанным ковром на плече. «Кто-то так поздно работает в доме», – подумала она. В этот момент человек повернулся и посмотрел на окна дома. Интуиция подсказала ей, что надо вновь задернуть тяжелые малиновые шторы. Оставив щелочку, через которую можно было бы наблюдать, что происходит на улице, Нелл убедилась, что человек смотрел на окна не случайно. Он наверняка хотел в чем-то убедиться. Она видела, как явно удовлетворенный, он повернулся и пошел к фургончику. Открыв заднюю дверь, бросил туда ковер и захлопнул дверь ногой. Закрыв ее на ключ, мужчина направился к кабине. Однако он не включил зажигание. Вместо этого он просто снял машину с ручного тормоза, и фургон медленно покатился по небольшому склону. Фары он тоже не включил, только левая габаритная лампочка светилась красным светом. Фургон медленно скрылся за поворотом, и через несколько мгновений она услышала, как где-то там, вдалеке, завелся его двигатель. «Да! – удивленно подумала она, стараясь открыть окно. – Очень тактично, скажем так. Они тут у него, наверное, целые сутки работают. Он может себе это позволить...»
Окно упрямо не хотело открываться. Оно либо прилипло к свежей краске, либо просто было закрыто наглухо. Нелл прошла в другой конец комнаты, где окно было чуть-чуть поменьше, и через некоторое время ей все-таки удалось открыть его на шесть дюймов. В комнату сразу же ворвался свежий воздух.
Ночью она спала плохо. Проснулась Нелл задолго до девяти часов, когда молчаливый слуга принес на подносе завтрак. У нее не было никакого аппетита, поэтому она не тронула хлеб с маслом и персиковым джемом, ограничившись двумя чашками прекрасного кофе. Мысли все время возвращались к беспокойным событиям прошлого вечера, хотя она и повторяла себе все время: «Не думай об этом!» Ее особенно волновало то обстоятельство, что этот милый старый дом – то место, где родилась Лиз. Если он превратится в порнографический центр, то будет осквернен, однако доказательств, что здесь занимаются съемками порнофильмов, у нее не было. Все домыслы – результат того, что она столкнулась вновь с этим ужасным типом. Нелл не знала, стоит ли говорить об этом Филиппу. Он не раз останавливался здесь, поэтому мог бы навести более точные справки. Однако мысль о том, что здесь замешан Тони Панаколис, заставила ее отказаться от этого шага. «Надо обо всем забыть», – решила она.
В пол-одиннадцатого Нелл была готова к отъезду. Проверив, ничего ли не забыла, она отдернула шторы и закрыла окно, открытое накануне вечером. Лакей взял ее сумку и спустился к машине. Она сунула ему в руку пятифунтовую банкноту. Никаких признаков хозяина, как он и обещал, не было. Здесь вообще никого не было. «Это, наверное, сон, – подумала она. – Даже не сон, а ночной кошмар».
Воскресным утром машин (на дороге практически не было, однако она уже не наслаждалась окружающим пейзажем, как раньше, стараясь как можно скорей уехать подальше от этого дома. Это было прекрасное место, и, если бы бригадир был жив, она с огромным удовольствием вернулась сюда еще раз. Но Бой Харвилл и его сумасбродная жена продали этот дом человеку, который – если подозрения Нелл скажутся правильными – обеспечивал финансовую поддержку омерзительному типу, занимавшемуся созданием порнографических фильмов. Бедный бригадир! Он бы, наверное, перевернулся у себя в могиле, узнав об этом. Лиз немало потешил бы такой ход событий. «Настоящий сюжет для книги!» – сказала бы она.
Знакомая обстановка собственного дома слегка сняла ее напряжение. Воскресные газеты с нетерпением ждали, чтобы их прочитали. Кошки, как всегда, с радостью бросились ей навстречу. Но самым приятным было то, что она держала в руках толстый белый конверт. Деньги всегда окрашивают жизнь в розовый цвет. «Если бы сейчас меня увидел кто-нибудь со стороны, то наверняка не узнал бы», – подумала она. Когда Нелл держала в руках деньги, она превращалась в совсем другую женщину. Но об этом клиенте теперь надо было забыть навсегда. Резо Доминициан должен быть вычеркнут из ее списка. В следующий раз, когда он ей позвонит, она не сможет удовлетворить его просьбу, и в следующий раз тоже, пока он не получит письмо с выдуманной историей... Филипп умеет придумывать нужные сказки!
Через неделю она с удивлением вспоминала, как сильно беспокоилась из-за какой-то чепухи. Через две недели остались лишь смутные воспоминания. А через три она вовсе забыла об этом случае. Когда прошла четвертая неделя, она забыла и о Тони Панаколисе.
Как-то через два месяца, устроившись поудобнее у телевизора в ожидании нового фильма Альфреда Хичкока, Нелл взяла чашку с кофе и шоколадный бисквит и, позволив кошкам свернуться клубочком у нее в ногах, стала смотреть предшествующую фильму программу. До ее конца оставалось совсем немного времени. Представитель органов по борьбе с преступностью призывал общественность оказать содействие в расследовании одного преступления. Им нужна была помощь очевидцев в идентификации людей, украденной собственности, которой в данном случае была машина и одежда. Нелл поначалу даже не обратила на все это внимания, но, когда она уже поднесла было ко рту шоколадный бисквит, до ее сознания дошли слова диктора: «...Тело тринадцатилетнего мальчика, похороненное в наскоро вырытой могиле в лесу Уорхэм, графство Дорсет, неподалеку от дороги Б 3075. Место захоронения сохраняется в строжайшем секрете, потому что рядом найдена ловушка для барсуков, за которой в течение двух предыдущих дней полицией велось круглосуточное наблюдение. Известно, что в этих местах существует группа браконьеров, занимающихся отловом барсуков. Полиция считает, что могила была разрыта барсуками и лисицами, потому что, судя по веткам и листьям, она была хорошо замаскирована».
Сообщалось также, что, перед тем как задушить, мальчика подвергли сексуальному надругательству. «Полиция нуждается в вашей помощи, которая могла бы заключаться в том, чтобы сообщить о маршруте фургона и самом фургоне, проследовавшем мимо барсучьей ловушки поздней ночью, где-то около половины первого, в воскресенье, двадцать второго мая. По сообщениям наблюдателей за барсуками, чьи машины стояли неподалеку, неопознанный фургон припарковался около половины первого ночи без зажженных габаритных огней. Но, когда наблюдатели заподозрили что-то неладное и подошли поближе, фургон уехал. Тем не менее они успели заметить, что у него был включен только один задний габаритный фонарь – левый. Правый вообще не горел. Полиция графства Дорсет просила всех, кто в воскресенье, двадцать второго мая, находился в районе леса Уорхэм возле дороги Б 3075, позвонить по телефону номер...»
Номер телефона появился на экране телевизора, и Нелл уставилась на него широко раскрытыми глазами.
«...Фургон был типа «мини», темного цвета, как на этой вот картинке. – Вместо телефонного номера на экране появилась картинка фургона, очень похожего на тот, который она видела тогда у своего клиента. —...Из полиции графства Дорсет просили сообщить, что это преступление беспрецедентно по своей жестокости, и поэтому любая информация, какой бы незначительной она вам ни показалась, окажет полиции огромную помощь в поиске преступников. Итак, если кто-то из вас что-то знает об этом деле, позвоните, пожалуйста, по этому телефону... Как обычно, мы снова выйдем в эфир в 11.15 и сообщим, откликнулся ли кто-нибудь на это объявление».
Нелл почувствовала что-то горячее у себя на ногах и, опустив глаза, увидела, что чашка с кофе опрокинулась и горячая жидкость залила все вокруг, включая кошек, сразу же бросившихся к двери с громким мяуканьем. Там они стали быстро облизывать друг друга. Нелл вскочила на ноги и попыталась стряхнуть кофе с уже намокшей пижамы.