Второй случай — это семейный спор между бывшими супругами, принадлежащими к разным кланам. Когда пара развелась, отец-крыса забрал детей, а мать-шакал заявила, что ей не нужно платить алименты, так как оба ребенка обернулись в крыс. Я решила, что нужно.
Третье и четвертое дело касалось бизнеса, которым совместно владели клан тяжеловесных и клан шакалов. Это было долго и муторно, и мне приходилось сверяться со своими записями больше раз, чем я могла сосчитать. Когда все заинтересованные стороны, наконец, сели, мне пришлось подавить желание с облегчением упасть на стол.
Подошла еще одна пара. Правая рука мужчины в уверенном жесте лежала на ремне, и он держался так, словно был готов рвануть в бой в любую минуту. На первый взгляд ему было чуть больше двадцати. Трудно сказать наверняка, оборотни — долгожители, некоторым из них, я могу поклясться, на вид было под сорок, хотя они разменяли уже седьмой десяток.
Девушка, по-видимому, примерно того же возраста. Стройная, у нее было красивое лицо, обрамленное водопадом светлых волос, спускавшихся ниже талии. Она казалась напряженной, как будто ожидала, что я в любой момент брошу в нее что-нибудь.
Мужчина поднял голову.
— Кеннет Томпсон, клан волков, истец.
Девушка расправила плечи.
— Сандра Мартин, клан волков, ответчица.
В моей голове прозвенел предупредительный звоночек.
Кен посмотрел на меня.
— Пользуюсь своим правом на индивидуальную апелляцию. Я прошу, чтобы моя петиция была рассмотрена лично Консортом.
Это значило, он хотел, чтобы вердикт выносила именно я. Если бы Кэрран был здесь, он мог бы высказать свое мнение, но ответственность за принятое решения несла бы я. Вот только Кэррана здесь не было.
— Кроме меня здесь никого нет, — объяснила я. — Я должна судить ваше дело по умолчанию.
Кен выглядел немного смущенным.
— Мне сказали подать прямую апелляцию.
Я взглянула на Джорджи. Та помотала левой рукой сигнализируя, чтобы я продолжала. Продолжать. Ладно.
Барабас заставил меня запомнить протокол, так что, по крайней мере, я не была полностью безнадежна. Я обратилась к Сандре.
— У ответчицы есть возражения?
Она сглотнула.
— Нет.
— Ходатайство об индивидуальной апелляции удовлетворено, — объявила я.
Публика сосредоточилась на мне. Так вот оно что. Вот почему здесь собрались все эти зеваки. Я взглянула на альфа-пару волков. Даниэль был бесстрастен, а на вытянутом лице Дженнифер появилась легкая ухмылка.
Ну, ладно. Хочешь драки — получишь. Я открыла файл и вытащила краткое содержание. Две печатные страницы. С Андреа и ее теориями заговора это было единственное дело, которое мне не удалось просмотреть.
Джорджи успокаивающе подмигнула мне со своего стола.
Я пробежалась глазами по бумагам. Оой, блин.
— Факты дела таковы: ты, Кеннет, преследовал Сандру из романтических соображений. Пытаясь ухаживать за ней, ты ворвался в ее дом в пятницу. Она проснулась, нашла тебя в своей спальне и выстрелила из пистолета Glock 21, повредив тебе три ребра и сломав кости правой руки. Ты считаешь, что ее реакция была чрезмерной, и хочешь компенсации за причиненные боль и страдания, а также возмещение оплаты медицинских счетов. Все верно?
Кен кивнул.
— Да, Консорт.
Я взглянула на документы по делу.
— Здесь говорится, что, когда Сандра проснулась, ты был обнажен и с букетом из веток.
Кен стал немного краснее, но я не могла сказать, от смущения это или от возмущения.
— Это были розы. Я сорвал лепестки и раскидал по ковру.
Если бы Кэрран был здесь, он бы закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти.
— Могу я кое-что сказать? — спросила Сандра.
Я посмотрела на нее:
— Нет, не можешь. Тебе следует дождаться своей очереди.
Она прикрыла рот.
Я снова повернулась к Кену.
— Сандра поощряла твои? Эмм… ухаживания? Она выражала тебе свою симпатию?
— Типа того, — ответил Кеннет.
— Будьте конкретны, — сказала Джорджи.
— Она сказала мне, что я хорошо выгляжу. Какое-то время я пытался приударить за ней, поэтому она знала, что она мне нравится.
— Могу я сказать? — снова спросила Сандра.
— Нет. И если спросишь меня еще раз, я попрошу вывести тебя из зала, тогда мы продолжим заседание уже без тебя.
Она быстро заморгала.
Я снова посмотрела на Кена.
— Что еще Сандра сделала, чтобы побудить тебя на это?
Кен задумался.
— Она смотрела на меня.
Отлично. Просто превосходно.
— Итак, поскольку Сандра смотрела на тебя и сказала, что ты хорошо выглядишь, ты решил ворваться в ее дом и сделать ей сюрприз: улечься в ее кровать обнаженным?
Легкий смешок прокатился по аудитории. Я взглянула на зал. Смех замер.
Кен стал ярко-пунцовым и повернулся, чтобы взглянуть на оборотней на трибунах. Все, чего нам сейчас не хватает, чтобы он ощетинился и бросился на наших зрителей.
— Кеннет, посмотри на меня.
Он вернул свой взгляд в мою сторону.
— Здесь сказано, что вы с Сандрой вместе работаете в офисе «Северного Возрождения». Это верно?
— Да.
— Если не считать того, что произошло в пятницу, ты бы сказал, что Сандра дружелюбный человек?
Кен задумался над этим. Он не был уверен, куда я веду.
— Полагаю, что так.
— Может быть, когда Сандра сказала тебе, что ты хорошо выглядишь, возможно, она просто пыталась быть дружелюбной?
— Нет.
— Так ты никогда не видел, чтобы она делала комплименты кому-либо еще в офисе?
Он сделал паузу.
— Ну, да, она иногда говорит людям приятные вещи, но я хочу сказать, что я единственный парень там, так что все по-другому.
Все это точно не для меня. Я просто хотела запрыгнуть на стол, треснуть его по голове чем-то тяжелым и покончить с этим.
— Но, возможно, ты неправильно истолковал комментарий Сандры?
Прошло еще несколько секунд, и затем он, наконец, сказал:
— Возможно.
Аллилуйя.
— Предположим, в ваш офис устроится мужчина. Гораздо более крупный и сильный мужчина. Скажем, рендер. Он войдет в офис одетый в новенькую кожаную куртку. Вы по-дружески перекинетесь парой слов, ты похвалишь его куртку и в ту же ночь проснешься с этим мужчиной, стоящим над тобой, обнаженным и с букетом роз в руке.
Глаза Кеннета расширились:
— Но я же не гей!
— Дело не в том, чтобы быть геем. Это о столкновении с кем-то более крупным и сильным чем ты, когда ты находишься в наиболее уязвимом положении. Если бы ты встретил этого приятеля в своей спальне, ты бы расстроился?
— Черт, да, я бы расстроился. Я бы сказал ему убираться отсюда. Но она не сказала мне уходить. Если бы она сказала: «Кен, убирайся к черту!» Я бы ушел. Но она выстрелила в меня восемь раз.
Да чтоб вас.
— Она меньше и слабее тебя. Она проснулась, увидела тебя обнаженным и готовым к активным действиям, вероятно, подумала, что ты собираешься ее изнасиловать. Она была напугана, Кен. Ты напугал ее до смерти.
— Ей нечего было бояться! Я бы ничего не сделал.
— Но она то этого не знала. Ты уже ворвался в ее дом, значит, не уважаешь ее собственность. Что заставит ее думать, что ты будешь уважать ее как личность и просто уйдешь, если она отвергнет тебя?
Желваки заиграли на челюстях Кена.
— Но именно так и поступают оборотни. Всем известно, что вы не поощряли Царя Зверей, но он ворвался в вашу квартиру, и вы не стреляли в него.
Публика настолько затихла, что я могла расслышать свое дыхание. Вот и все. Именно этого и добивалась Дженнифер.
— Понимаю. — Мой голос затих. — Именно поэтому ты решил обратиться непосредственно ко мне?
— Да.
— Кто это предложил?
— Моя альфа.
Дженнифер хотела смутить меня. Что ж, если она ожидала, что я размякну, то пускай подождет, пока ад не порастет розами. Я повернулась взглянуть на Дженнифер. Та улыбнулась мне в ответ. Полсекунды, чтобы выбраться из-за стола, две секунды, чтобы пересечь комнату, и лишь момент, чтобы вонзить свой кулак ей в лицо. Лекарство от всех болезней для нее и для меня.
— Я и понятия не имела, что альфы клана волков так пристально следят за моими отношениями с Царем Зверей. Видимо, мне придется ночью проверять, не прячутся ли под нашей кроватью маленькие волчата-шпионы.
Кто-то прыснул и подавил свой смешок.
— Ты в курсе, что я сделала после того, как обнаружила Царя Зверей в своей квартире?