Раньше мы прятали дары, чтобы уберечься от тех, кто мог нас убить или как-то навредить нам, воспользовавшись этим знанием. Когда мы решили объединиться в сообщество, это означало, что мы будем защищать друг друга, поэтому необходимость таиться отчасти отпала. Точнее, так предполагалось. Не все семьи согласились стать такими открытыми, как мы. Все знают, у кого из Томасов какой дар, — кроме даров бабушки и дядюшки. Семья собирается на церемонию в полном составе, и, когда предок объявляет, каким даром наделяет тебя, это происходит при свидетелях.
Для того-то и придумали ритуал Передачи. Предки могли бы наделить тебя даром, как только ты пройдешь Призвание, но они этого не делают. Они ждут ритуала Передачи, когда вся семья собирается вокруг и благословляет тебя. Так мы собирались ради Алекс, Кейс и Кейши, и это показывало, что мы верим в их силу точно так же, как и Призвавшие их предки.
И тем не менее, хотя никто не знает, какой у бабушки дар, она расширила наше сообщество и вовлекла в него чистые семейства за пределами общины чернокожих колдунов, а значит, у нас появились связи и с людьми вроде Вонгов, Мартинесов и Джаясурья, родственников Прии. И это тоже хорошо, поскольку в общине чернокожих колдунов сейчас наметился раскол, которого, похоже, нет в остальных колдовских общинах, принадлежащих к другим расам и культурам. Причем не просто раскол между чистыми и нечистыми семействами. Кейша со свойственной ей бестактностью говорит об этом вслух, но взрослые только отмахиваются. Раньше такого не было. Я даже не понимаю, почему все так сильно изменилось с тех пор, как я была маленькая.
Бабушка откашливается и смотрит на Роуэн круглыми глазами — это ее характерная гримаса «А деньги где?».
Матриарх Вонгов коротко кивает, все так же глядя на флакон:
— Как вы умудряетесь изготавливать такое и сохранять чистоту, для меня загадка.
Бабушка недовольно кривит губы:
— Вы во мне сомневаетесь?
— Нет. Нечистые колдуны пахнут по-особенному — пеплом своих жертв, чьи трупы они сжигают. Даже те, кто никого не убивает. Я просто выражаю удивление. — Она ставит флакон на стол и поднимается с места. — Минуту. Я схожу за деньгами. В последнее время я стараюсь платить защищенной картой, а не телефоном. Папина паранойя догнала и меня. Он требует, чтобы я держала карту под замком.
Мы смотрим ей вслед, а она открывает дверь в соседнюю комнату и исчезает.
Женщина у бара лениво машет бабушке. Я узнаю ее — это одна из тетушек Роуэн, только я не помню, как ее зовут.
Бабушка досадливо хмыкает:
— Надо пойти поздороваться. Скажи Роуэн, что я сейчас вернусь. Если она спешит, можешь сама принять платеж.
Не дожидаясь ответа, она спешит к барной стойке и сыплет сердечными приветствиями, которые у нее припасены для потенциальных клиентов. Вскоре возвращается Роуэн — она явно приободрилась. Увидев, что бабушка у стойки, она улыбается:
— Вижу, твою бабушку поймала моя тетя.
— Похоже на то.
Я старательно выпрямляюсь и смотрю ей в глаза, радуясь, что бабушка занята.
— Я хотела спросить — начинается сезон стажировок, вы случайно не в курсе, нет ли вакансий в библиотеке? Моя двоюродная сестра… Вы ее знаете, Кейс… Она как раз заканчивает очередные курсы. У нее уже двадцать один балл или около того, а к концу года будет двадцать восемь. Она могла бы стать отличным кандидатом.
Я запрещаю себе проверять, не смотрит ли на нас бабушка. Она терпеть не может, когда мы просим кого-то об одолжении. А я считаю, что в этом нет ничего плохого, раз уж мы все — одна дружная семья чистых колдунов!
Роуэн откидывается на спинку кресла и потирает подбородок.
— Это дочка Мейз? Которая супермодель или которая вечно с планшетом в руках?
— С планшетом. Она все время занимается. — Я киваю с серьезным видом, как будто этот жест заставит Роуэн пойти нам навстречу.
— Двадцать восемь баллов — это великолепно, на восемнадцать больше минимума и на пятнадцать больше, чем у моего младшего брата.
Она морщит нос. Я ее понимаю. Явэнь не то чтобы славится прилежанием — скорее любовью выкладывать в Сеть селфи на фоне спортивных тачек.
— Я пошлю тебе несколько ссылок. Мой дядя — председатель совета по стажировкам при Университете Торонто, он будет рад набрать стажеров из чистых семейств.
Она протягивает мне телефон, я прикасаюсь к нему своим, чтобы передать контактную информацию. Потом я убираю руку и напрягаю пальцы, чтобы не тряслись. Это победа — пусть и маленькая, но необходимая при нынешнем положении дел.