У кельтских народов много сказок и легенд о колдовстве, превращениях и темных загадках. Они повествуют о прошлом, далеком и очень далеком, о глубокой магии; их крайне трудно понять, и притом они удивительно красивы и просты. Именно поэтому нам порой кажется, что эти небылицы – сплошь бессмыслица, что они противоречат сами себе. Но не бойтесь: есть специальные методы и инструменты, которые помогут открыть их суть. Легенды и сказания этих земель прядут магию, что сшивает загадки и связи; даже через туман времен способны они достигать настоящего и влиять на него.
Мое увлечение язычеством было, как мне видится, неизбежно, но христианское общество, в котором я рос, – не самая благоприятная среда для того, чтобы ребенок начал изучать языческие таинства. Меня тянуло к этому с самого детства, и, пожалуй, я все-таки немного отличался от сверстников. И хотя христианство тогда казалось мне единственно возможным вариантом, оно не могло подарить чувство восторга, чуда, любопытства, которые я испытывал, думая о богах своей страны, встречаясь в сказаниях и легендах с архетипами, оживавшими на страницах книг или на чьих-то устах. Мне хотелось стать частью этого, но, к сожалению, ни учебника, ни пособия, ни инструкции у меня не было, и я не знал, что и как делать и где узнать о том, чего даже выразить толком еще не мог. Что делать? Но, к счастью, боги и архетипы наших земель и народа слышали меня, и нужно было лишь довериться им, забыть обо всех «как?», «где?» и «что, если?» и пуститься на поиски того, что всегда задевало струны моего сердца и отзывалось в моей душе.
Вскоре я узнал, что не один нахожусь в подобном затруднительном положении. В то время очень многие вокруг пытались осознать и понять ту нужду, что росла где-то в тени их души. У нас не было учителей и почти не было книг на эту тему, лишь упоминания о таинствах в древних легендах и сказаниях. Шумная юность и бурные подростковые годы отвлекли меня от поисков, однако кое-что оставалось неизменным: глубокое внутреннее желание знать больше, понимать больше, быть причастным к чему-то, чем бы оно ни было. Однако повода для волнения и страха не было, потому что наша связь, так или иначе, установилась бы именно тогда, когда нужно. Я убежден, что чудо все это время ждало меня, ждало, пока я его найду, открою для себя в порыве подросткового смятения. Духи земли моих отцов указали путь.
Нарастающая боль
Ко мне приходил пророк Талиесин. Тот самый вечный дух, связывающий мой народ с этими землями и загадками бытия. Помню, лет в тринадцать меня одолел синусит. Все началось с едва заметной пульсации между глаз и затем перешло в такую боль, от которой слезы лились ручьями и хотелось кричать до тех пор, пока не задохнешься. Я корчился от боли, лежа в постели, не в силах ни о чем думать, унесенный бурей агонии. Я видел то, чего наверняка не было, видел тварей, бегающих по стенам, и отводил от них заплаканные глаза, в ужасе, который поглотил бы меня, попытайся я их рассмотреть. А потом одним полным боли днем у моей кровати вдруг объявился человек. Он внимательно смотрел на меня, андрогинный, с легкой улыбкой на лице. Казалось, он не был ни мужчиной, ни женщиной, ни ребенком, ни взрослым. Он был и тем, и другим. Он был чем-то средним.
Я плакал и хотел, чтобы пришла моя бабушка, ведь она, как и прочие бабушки, владела волшебством – могла сделать все не таким плохим и страшным. Я смутно помню, что спросил у человека его имя. Спросил вслух или нет – не помню, но в ответ он улыбнулся шире, а между его глаз, прямо там, где у меня болело больше всего, вспыхнула искра. Я и сейчас ее вижу, эту крошечную синюю искорку, похожую на огонек газового рожка. Свет поглотил кожу на его лбу и будто бы провалился внутрь, проник в череп. Неземным пламенем синие огни прыгали и танцевали вокруг бездны, открывшейся в его голове. Создание улыбнулось еще шире, как бы говоря мне, что все в порядке, что бояться не нужно. Затем свет, вырвавшись из его головы, ярким лучом осветил всю комнату, ослепляя. Однако я каким-то образом по-прежнему мог различить черты его лица. Его рот открылся, и я услышал: «Ты знаешь, кто я! Я – Талиесин!» Слова эти эхом отдавались в моей больной голове. Я воспринял их не ушами, но разумом. Вдруг боль утихла, и в моем организме сразу начались соответствующие реакции: я успокоился и захотел спать, глаза начали слипаться. Я заметил, что свет на кровати исчез. Рядом никого не было. До моего слуха доносилось лишь жужжание стиральной машинки с нижнего этажа. Мне снился котел, снились животные, рыбы и пугающая Госпожа в сером с корзиной, полной трав и ягод.