Патриция весело рассмеялась. Лайонел — самый красивый мужчина из всех, кого она только видела. Правда, она видела не слишком много мужчин. Вдруг ей пришло в голову, что Дэниел может быть где-то поблизости, и Патриция отвела взгляд от графа.
— Я увижу вас за обедом, милорд! Правда, не так подробно. — Она опять рассмеялась, села на пони с покатой спиной и мелкой рысью потрусила по берегу.
Лайонел молча стоял и смотрел ей вслед. Увидев, как Патриция ударила хлыстом по крупу бедного животного, граф вздрогнул. Одеваясь, он подумал, что даже в этом раю жить непросто: где присутствует более одного человека, все неизбежно запутывается.
Когда Лайонел привел Эгремона в конюшню, стойло Танис было еще пусто. Интересно, собирается ли Диана и дальше избегать его? Он вошел в большой дом и увидел Люсьена в обществе белого мужчины, которого он еще не видел.
— Здравствуйте, Лайонел. Идите сюда, мой мальчик. Знакомьтесь. Чарльз Суонсон, мой счетовод. Мой зять, лорд Сент-Левен.
Лайонелу показалось, что Суонсон похож на молодого викария из Эскрика: узкоплечий, близорукий, с белоснежной кожей, словно его никогда не касались лучи солнца.
— Рад познакомиться, милорд, — сказал Чарльз Суонсон.
У него был густой, низкий голос, такой же, как у викария из Эскрика.
Лайонел пожал тонкую руку счетовода. На ощупь она казалась почти женской.
— Чарльз ведет все хозяйственные книги, — сказал Люсьен. — Уверяю вас, это нелегкое дело.
Лайонелу на мгновение стало интересно, где живет этот счетовод. В доме управляющего? Господи, глупость какая! Счетовод производил впечатление эстета и человека несколько женственного. Граф решил, что Суонсону больше пошла бы сутана монаха, чем панталоны и белая рубашка. Такому самое место в монастырской библиотеке, среди старинных фолиантов.
— Вы ездили с Дианой кататься, Лайонел?
Лайонелу хотелось сказать Люсьену, что Диана произнесла монотонную речь, а затем пришпорила лошадь и ускакала, но он ограничился тем, что кивнул.
— Она тоже плавала с вами?
— Нет. Она, кажется, поехала повидаться с друзьями. — Он улыбнулся. — Она меня бросила на берегу.
Люсьен не почувствовал в голосе зятя ничего странного.
— Я рассказал Чарльзу, что вы унаследовали плантацию Менденхолла на Тортоле. Он знаком со стряпчим, который сейчас отвечает за нее. Его зовут Эдвард Бемис.
— Мистер Бемис присматривает там абсолютно за всем, — проговорил Чарльз. — Этот джентльмен прекрасно знает свое дело, он благороднейший человек. Он… гм… знает, что вы сейчас на острове Саварол.
— Вот как? — удивился Лайонел. — Думаю, мы скоро с ним познакомимся. Возможно, на следующей неделе. Тогда я буду уже больше знать о плантациях и об управлении ими.
Чарльз в знак согласия наклонил голову.
— А теперь, мальчик мой, почему бы нам не присоединиться к дамам? Сейчас время второго завтрака, и я, кстати, страшно проголодался.
Они оставили склонившегося над гроссбухами Суонсона.
— Где он живет? — спросил Лайонел, как только они оказались вдвоем с тестем.
— У него маленький домик по соседству с домом Грейнджера, — ответил Люсьен. — А почему вы спросили об этом?
Лайонел пожал плечами.
— Просто интересно. И давно он у вас работает?
— Недавно, всего четыре месяца назад он приехал с Ямайки с прекрасными рекомендациями. Знаете, он работал у Баттерсов из Гринвуда. — Люсьен немного помолчал. — Иногда Суонсон кажется странным человеком: он бежит от солнца, как от чумы. Единственное условие его найма — отпускать его каждую неделю на Тортолу. А что касается спетых дифирамбов Эдварду Бемису, то… — Люсьен пожал плечами. — Кто знает?
«Действительно, кто знает?» — подумал Лайонел.
— Этот дом великолепен, — сказал он тестю, поднимаясь на второй этаж по лестнице красного дерева.
— Я знаю. Такой дом можно без зазрения совести перевезти даже в Англию, верно?
— Нет, — уже выходя на веранду, отозвался Лайонел. — Его место здесь, в этом раю.
Все три дамы уже сидели за столом. Диана переоделась в легкое платье из бледно-розового муслина. Она избегала смотреть Лайонелу в глаза. А Патриция тем временем смотрела на графа таким знающим взглядом, что тот слегка покраснел. Дебора хмуро глядела на чернокожую Мойру.
— Мы пришли, дорогая, — сказал Люсьен, наклонился и поцеловал жену в слегка напудренную щеку.
Лайонел последовал примеру Люсьена, подошел к Диане и произнес:
— Да, мы пришли, любимая. — Он тоже поцеловал жену в щеку и выпрямился, когда увидел, что ее глаза сверкнули гневом. Он усмехнулся. — Я рассказал твоему отцу, как ты бросила меня.
— Да, — подтвердила Патриция. — Он плавал… совсем один… когда я увидела его.
— А где Дэниел? — быстро спросил Лайонел, заметив, что Диана переводит хмурый взгляд с него на Патрицию.
Патриция равнодушно повела плечами.
— Скорее всего хлопочет вокруг какого-нибудь больного раба. С ними вечно что-то случается. Надеюсь, что он хорошенько вымоется, прежде чем присоединиться к нам.
— Можете подавать на стол, — сказала Дебора.
— Да, миссис, — ответила Мойра и захлопотала у стола.
— Безмозглая нахалка, — вполголоса пробормотала Дебора.
Прошлым вечером Люсьен без околичностей запретил ей плохо обращаться с домашними рабами. Дебора лишь молча посмотрела на него, не находя слов для объяснений. В конце концов, она так ничего и не сказала, просто кивнула.
Диана сидела и думала: Лайонел купался голым. Она посмотрела на Патрицию, которая впилась в графа жадным взглядом. Как показалось жене графа, все это было именно так. Будь он проклят!
Через несколько минут приехал Дэниел, извинился за свое опоздание, тепло улыбнулся всем за столом, даже своей жене, которая, по мнению Лайонела, этого не заслуживала.
— Я не могу привыкнуть к тому, что вы такой большой, Дэниел, — улыбнувшись ему, сказала Диана. — Когда вы входите, веранда словно съеживается.
— Это несчастье всей моей жизни, — ответил он. — Мама всегда удивляется, как я мог вырасти таким. Она считает, что меня, как в сказке, в детстве подменили эльфы. — Затем он непринужденно обратился к Люсьену: — Томас сильно порезался своим мачете, сэр. К счастью, сразу же послали за мной. Надеюсь, воспаления не будет.
— Спасибо, Дэниел. А-а, у нас кролик, тушенный в патоке. Это одно из самых любимых блюд Дианы, Лайонел!
— Хорошо, что не тушеная мангуста, — проговорил Лайонел. — Тогда, на необитаемом острове, я как-то проснулся, а эта тварь смотрит мне прямо в глаза. Было не слишком приятно, особенно когда Диана начала смеяться надо мной.
За столом шла приятная беседа, пока Патриция не проговорила:
— Расскажите мне о вашей свадьбе в Лондоне. Наверное, это была пышная церемония? А принц-регент присутствовал?
Диана сжала пальцами вилку и бросила на мужа затравленный взгляд.
Лайонел непринужденно ответил:
— Вообще-то мы поженились не в Лондоне. Мы решили, что будет более романтично пожениться в открытом море. Эту честь мы оказали капитану Кастьерсу.
— О! — воскликнула Дебора. — А вы уверены, что это законно?
— Если это незаконно, то, значит, мы с Дианой сожительствуем во грехе, — сказал Лайонел.
— А когда же он совершил этот обряд?
— Дети поженились, Дебора, — заявил Люсьен тоном, не терпящим возражения. — Этого довольно.
— Но почему вы не поженились в Лондоне?
— Видимо, потому, что не хотели, — властно ответил своей жене Дэниел.
Глянув на притихшую Диану, Лайонел объяснил:
— Диана хотела побыстрее вернуться домой. Поэтому у нас не было времени подготовиться к официальной свадьбе.
Дебору это объяснение явно не удовлетворило, но она придержала язык.
— Как вкусно, — сказал Лайонел. — Что это, Диана?
— Ямс в патоке.
— Если долго держать это на тарелке, патока превратится в ром?
— Я уже объясняла тебе, как делают ром.