— Не потеряли. Я уже говорил, что он был у нас украден при помощи одного заклинания, и спрятан при помощи другого, которое Мерлин не может расколдовать. Экскалибур исчез, и кольцо Мерлина, которое тоже было сделано из железа и обладало огромной силой, потому что тот, кто его носит, может командовать зверями и птицами, деревьями и землей. Меч, кольцо и рог…
— Он был тоже железный?
— Нет. Но это был волшебный предмет, его дал мне король эльфов Оберон, который когда‑то был верховным властителем этой страны. Он может помочь, а может и уничтожить. Один раз он чуть меня не убил, и много раз он приходил мне на помощь. Но теперь у меня нет Рога, и большая часть моей силы пропала, и это плохо, очень плохо для Авалона!
— Кто их украл? — спросил Эрик.
— Враги, кто же еще? Теперь они собирают все свои силы, чтобы навалиться на нас, и своим колдовством разнести по кусочкам все наши ценности. В Начале Всего Авалону было предначертано стоять стеной между тьмой и вашим смертным миром. Когда мы отбрасываем тьму назад и держим ее под контролем, в вашем мире царит мир. Но если тьма прорвется, одерживая победы, тогда вы в свою очередь испытываете лишения, войны, зло.
— Авалон и ваш мир — зеркальное отражение друг друга, но таким образом, что даже Мерлин Амбросиус не может понять этого, а ему известно сердце Авалона, и он самый великий из всех рожденных от смертной женщины и короля эльфов. То, что случается с нами, потом произойдет и с вами. А нынче зло поднимает голову. Сначала оно неслышно проникало почти незаметным ручейком, а теперь оно имеет дерзость вызывать нас на открытый бой. А наш талисман пропал, и кто из людей или даже колдунов сможет предвидеть, что случится с Авалоном и его миром‑побратимом?
— А почему вам хотелось узнать, можем ли мы обращаться с железом? — спросил Грег.
Мгновение Хуон колебался, а его взгляд блуждал по мальчишкам и Саре. Затем он глубоко вздохнул, как будто собирался нырнуть в омут.
— Когда кто‑нибудь проходит через ворота, это значит, что он был призван, и здесь его ждет судьба. Только самая великая магия может открыть ему путь обратно из Авалона. А холодное железо — это ваша магия, так же как у нас есть другое волшебство.
Эрик вскочил на ноги.
— Я в это не верю! Это все придумано, и мы сейчас же возвращаемся туда, откуда пришли. Идем. Грег! Сара, идем!
Грег медленно встал. Сара вовсе не пошевелилась. Эрик дернул брата за руку.
— Ты ведь сделал зарубки по пути к воротам, так? — закричал он. — Покажи мне, где. Идем, Сара!
Она упаковывала корзину.
— Хорошо. Иди вперед.
Эрик повернулся и побежал. Сара посмотрела прямо в карие глаза Хуона.
— Ворота на самом деле закрыты, так? — спросила она. — Мы не можем уйти пока ваше волшебство не выпустит нас, правильно? — Сара не знала, как она об этом догадалась, но была уверена, что говорит правду.
— От меня это никак не зависит, — голос Хуона был печальным. — Хотя у меня есть кое‑какая сила, но ворота не в моей власти. Я уверен, что даже Мерлин не сможет вам их открыть, если вас призвали… только когда вы сами сделаете выбор…
Грег подвинулся ближе.
— Какой выбор? Вы хотите сказать, что нам придется здесь оставаться до тех пор, пока мы чего‑то не сделаем. Чего? Может вернуть Экскалибур, или это кольцо, или рог?
Хуон пожал плечами.
— Не мне об этом говорить. Мы сможем узнать истину только в Каэр Сидди, или Замке Четырех Углов.
— А это далеко отсюда? — поинтересовалась Сара.
— Если идти пешком, может быть. А для Горной Лошади это вовсе не расстояние.
Хуон вышел из тени ивы на открытый солнцу берег ручья. Он засунул пальцы в рот и пронзительно свистнул.
Ему ответили с неба над головой. Сара смотрела выпученными глазами, а Грег закричал. Послышался всплеск, когда вода вспенилась вокруг копыт, и хлопанье огромных крыльев. В мелкой речушке стояли две вороные лошади, холодная вода омывала их ноги. Но какие лошади! Перепончатые крылья как у летучих мышей были сложены на могучих плечах, а они мотали головами и приветствовали человека, который их позвал. На них не было ни седел, ни уздечек, но было ясно, что они появились, чтобы служить Хуону.
Одна из них наклонила голову, чтобы попить, фыркая в воду, и вновь поднимая морду, с которой летели капли. Другая трусцой выбежала на берег, и вытянула голову в сторону Грега, рассматривая мальчика с определенным интересом.
— Это Кем, а это Ситта, — как только Хуон произнес их имена, обе лошади поклонились и негромко заржали. — Им также хорошо известны воздушные пути, как и земные дороги. И они доставят нас в Каэр Сидди еще до захода солнца.