– Да, Луна, это профессор Снейп, – перебил эти выкрики Гарри.
На секунду воцарилась тишина.
– Ой!
За этим восклицанием снова последовал хохот. Гарри взглянул в потолок, пытаясь удержаться и не закричать.
– Гарри, – пробормотала Сьюзен Боунс, – пообещай нам, что будешь мыть голову.
Кто-то присвистнул, кто-то вновь рассмеялся.
– Погоди-ка, – шагнул вперед Джастин. – Снейп был Пожирателем Смерти ?
– А ты что, не знал? – фыркнула Сьюзен. – Он в Азкабан-то не попал только потому, что его Дамблдор защищал. Потому он тут и работает – кто бы еще его на работу взял?
Гарри попытался придумать ответ, не слишком обидный для Сьюзен и не слишком оскорбительный для отца, но тут, к счастью, вмешалась Гермиона.
– Снейп? – презрительно фыркнула она. – Ты что, свихнулась? Может, он и не лучший учитель, но в зельеварении ему практически нет равных. Да он свою первую статью опубликовал, еще когда в Хогвартсе учился!
– Дамблдор хотел, чтобы он остался здесь, – тихо подтвердил Гарри. – Из-за… ну, Волдеморта, и вообще.
– Да, но… – пролепетал Джастин. – Дамблдор разрешил бывшему Пожирателю Смерти учить детей?
– Можно подумать, тебя это так шокирует, – хихикнула Чжоу.
– А вот и шокирует!
– Ну, об этом почти все знали.
– Я, например, не знал, – пожал плечами Терри. – Но я никогда не интересовался новейшей историей.
– Не вижу, что это меняет, – заметила Ханна, поправляя косу. – В смысле, он все равно мерзость несусветная…
Гарри, позволив однокашникам перебирать все мыслимые недостатки профессора Снейпа, шагнул в сторону и облокотился на стенку книжного шкафа. Стянул с себя очки, презрительно усмехаясь, и принялся вертеть в руках оправу, поигрывая дужками и дожидаясь, пока все выкричатся.
– Надеюсь, вы уже все сказали?
Кое-кто подавился ответом; Ханна и Парвати даже отшатнулись. Гарри понял, что ухмыляется – это выражение лица делало его очень похожим на отца, он знал это, – и заставил себя приветливо улыбнуться.
– Вот и отлично. Надеюсь, что все случившееся не повлияет на ваше доверие ко мне?
– Слушай, мы ничего не имеем против тебя , но… – начал Майкл Корнер.
Гарри выразительно поднял брови.
– Но это же Снейп, – подхватил Джастин. – Знаешь ведь, что он говорит о… ну… о людях вроде меня…
– Но он годами собирал информацию для Дамблдора и рисковал жизнью – чтобы защитить меня. А на прошлой неделе рискнул жизнью, чтобы защитить Колина… и Ремуса Люпина, – Гарри глубоко вдохнул. – И моя мама была… вроде тебя , как ты выразился, – и он выбрал ее.
Хохот стих, язвительные замечания прекратились. Ребята молчали, боясь встретиться с Гарри глазами, но и не в силах отвести взгляд. Гарри выпрямился и снова надел очки.
– Что ж, я ждал, что многим это не понравится. Но я справлюсь. Сегодня вечером Дамблдор расскажет это всей школе. Так что предлагаю тем, кто не возражает против последних новостей, присоединиться ко мне и отправиться на ужин, – сказал он.
И, не дождавшись ответа, направился к двери. Вначале ему показалось, что никто, кроме Рона, с ним не пойдет, но тут следом за ним рванулся Невилл, а потом к компании присоединились и Шеймус с Дином.
– Я с ним несколько раз разговаривала, – донесся до него голос Гермионы. – С тех пор, как все выяснила… Нам не собирались ничего рассказывать, но мы очень беспокоились, куда все время исчезает Гарри. В общем, я думаю, что он учится. Понимаете, очень трудно менять стиль поведения после того, как привык притворяться.
– Трудно поверить… – возразил Джастин. Как ни медленно шел Гарри, он не смог услышать, что именно хотел сказать хаффлпаффец, зато уловил обрывок слов Сьюзен: «обязаны убедить его снова отпустить волосы, когда ему будет семнадцать…», и смех Джинни.
Юноша обернулся и почувствовал, как сердце наполняется гордостью: почти все ребята из ДА шли за ним следом. Они по-прежнему обсуждали последние события. Гарри снова оглядел всех. Рон и Гермиона шли рядом, Невилл и Дин – сразу позади него, а все остальные сбились в весело гомонящую толпу. Даже на входе в Большой зал они не замолчали – просто понизили голос до шепота.
Зрелище было достаточно необычным – то, что группа студентов с разных факультетов приходит в зал вместе, – и Гарри не удивился, что все уже сидевшие внутри ошарашенно взглянули на них. Куда больше его поразило то, что слизеринцы, даже перешептываясь друг с другом, не сводят с него глаз. Все, кроме Драко, который упрямо уставился в свою пустую тарелку. И тут до Гарри дошло: слизеринцы уже знают. Северус решил лично сообщить эту новость своему факультету.
Когда они добрались до прохода, разделявшего слизеринский и рэйвенкловский столы, ребята начали расходиться. Гарри обернулся и помахал друзьям в знак благодарности. Хаффлпаффцы и гриффиндорцы направились к своим столам; рэйвенкловцы по-прежнему толпились вокруг, а слизеринцы все еще наблюдали за тем, как он движется в их сторону, осторожно пробираясь между скамьями. Похоже, никто не удивился, когда Гарри остановился позади Драко Малфоя.
– Драко?
Тот резко развернулся:
– Чего тебе, Поттер?
Голос блондина дрожал от ярости. Гарри прикусил губу. Значит, то, что сказал отец, не поможет им примириться. Хорошо хоть Драко не пытается ему больше угрожать.
– Прости меня, – Гарри взглянул в лицо собеседнику. Эх, рассказать бы все как есть, но нельзя признаваться во всеуслышание, что он использовал запрещенные заклятья. Слишком много его врагов сидит за этим столом. – Я должен был тебе довериться – по крайней мере, после того, как ты согласился, – но я был слишком встревожен. Теперь ты все знаешь. Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простил?
– Ты не понимаешь!
– И ты тоже! Я проснулся от своего же вопля ! Слушай… – Гарри торопливо перевел дыхание. – Может, мы сможем как-нибудь обменяться воспоминаниями? Хотя бы для того, чтобы поспорить – что именно произошло.
– Я не настолько тебе доверяю , чтобы открыть свое сознание.
– А я и не смогу – я не настолько хорошо владею легилименцией. Но может, мы могли бы использовать думосброс?
– Не вижу, чем это поможет, – Драко отвернулся. Какую-то секунду он выглядел совершенно растерянным, но почти сразу на его губах появилась такая знакомая усмешка. – Даже странно, с какой легкостью ты врешь.
– Не с такой уж и легкостью – мне это довольно трудно дается. И не думай, что я не хотел все тебе рассказать.
– А как же то твое предложение? Тоже из разряда вранья?
– Я тебе сказал, что победа останется за мной. Ты сомневаешься в этом?
Драко пристально вгляделся в лицо Гарри и, в конце концов, выдавил:
– Нет.
– Так ты мне друг?
– Или?..
Ну что еще сделать, чтобы слизеринец поверил ему?
– Нет, – просто ответил Гарри. – Этого я в виду не имел. Просто – друг?
И снова отшатнулся, заметив недоверчивый взгляд.
– Ну же, Драко! Ты-то понимаешь, что такое семья.
Драко отвел глаза и, помолчав, почти прошептал:
– Я понимаю. А ты?
Гарри набрал полную грудь воздуха.
– Верность разная бывает. То есть, я бы понял, если бы тебе пришлось… – он запнулся. Продолжать этот разговор при всех не стоило. – Если не брать в расчет Волдеморта.
– И все-таки, – Драко почти усмехнулся. – Боюсь, что тебе не стоило так поступать, Поттер.
– Да почему? – Гарри припомнил еще кое-что. – Кстати, ты понимаешь, что я вообще-то не Поттер?
– Что? – удивился Драко.
– Ну, ты как-то сказал, что за кровь Поттеров мне можно простить текущую во мне кровь магглов.
– Полагаю, что это прекрасно укладывается в общую схему, – пожал плечами слизеринец и, явно удивляясь сам себе, добавил: – Но мне это в принципе неважно.
– Ну так что – друзья? – снова спросил Гарри.
Вся злость Драко куда-то пропала. Он уныло оглядел зал. Рэйвенкловцы, проводившие Гарри до слизеринского стола, по-прежнему стояли рядом. Кое-кто из их друзей, пришедших раньше, теперь перешептывался, явно обсуждая случайно услышанное «вообще-то не Поттер». Гарри заметил, как улыбнулся Драко, взглянув на обсуждающих что-то Чжоу Чанг и Майкла Корнера.