— Ладно, работайте. — Шрамко вышел из-за стола, и все встали. — Спешить не будем, а поторопиться надо.
«Наверно, так легче, когда жизнь не дает передышки, — думал Климов, спускаясь по лестнице на свой второй этаж. — Не успеешь одно доделать, другое наваливается».
Следом за ним через ступеньку сбегал Андрей Гульнов.
В коридоре инспектора ждала пожилая женщина. Она была в темно-сером плаще и такого же цвета велюровой шляпке. Выражение обиды и покорности делало ее лицо несчастным. Так сидят под дверью зубника. С видом обреченного на муки человека. А в глазах готовность к подвигу и ужас перед собственной решимостью его совершить.
«Не иначе как жена Задереева вернулась со специализации и обнаружила еще одну пропажу в обворованной квартире. — Заметив посетительницу, Климов ускорил шаг. — А скорее всего, пришла с требованием произвести дознание: где находился ее благоверный в ночь, когда обчистили квартиру. Для многих жен этот вопрос всегда бывает главным, тем более что из квартиры вынесли всего лишь семь видеокассет, мужскую кожаную куртку за пятьсот тысяч рублей и пыжиковую ушанку. Для стоматолога, организовавшего кооператив, это не деньги».
— Здравствуйте, вы… — неуверенным тоном человека, нуждающегося в жалости и понимании, заговорила женщина и, прижимая к груди сумочку, просяще подалась к нему. Словно боясь, что ее не выслушают, заторопилась: — Мне нужен Климов, я по делу…
— По какому? — машинально спросил он и лишь затем ответил на приветствие. — Извините, здравствуйте.
— Вы Климов?
— Я.
— Юрий Васильевич?
— Он самый.
— Господи…
— Проходите, пожалуйста.
— Спасибо.
Пропустив нежданную просительницу в кабинет, Климов обернулся к шедшему следом Андрею и сказал, чтобы тот созвонился с администрацией психиатрической больницы.
— Возьми у них список сотрудников, заодно и рабочие графики их не забудь.
Женщина продолжала стоять посередине комнаты.
— Да вы садитесь.
Она повернулась к нему, и ее довольно миловидное лицо заметно побледнело. Большие серые глаза смотрели так, как смотрят на икону.
— Я не сумасшедшая…
Климов слегка пожал плечами и прошел к столу.
— Прошу вас, — и указал на стул. Но та продолжала стоять, вцепившись в сумочку из синего кожзаменителя.
— Я в своем уме…
Голос ее возбужденно задрожал, сорвался, и она прикрыла рот рукой.
Понять что-либо было крайне трудно.
Испытывая замешательство, Климов, наверное, с минуту смотрел на нее молча, прикидывая в уме, на какой день и час пригласить ее для разговора, но потом ему стало совестно, и он почти насильно усадил ее в жесткое, но все-таки кресло.
— Успокойтесь, я вас слушаю.
Женщина посмотрела на него с тем особенным выражением боли и обиды, когда нет сил, чтобы не расплакаться.
— Я видела его! Вы понимаете, я видела.
На какое-то мгновение Климову сделалось не по себе. О ком это она?
Его заплакавшая собеседница уткнулась в носовой платок.
— Простите.
Отерев слезы, она открыла сумочку и вынула сложенный вдвое плотный лист бумаги. Передавая его Климову, она с трогательной робостью попробовала улыбнуться.
— Я вам верю.
Интересно, что обращавшиеся в уголовный розыск в своих заявлениях зачастую указывали одну просьбу: пусть в их конфликте разберется майор Климов. Как будто он был адвокат. Складывалось впечатление, что о нем уже ходят легенды как о сыщике, способном найти выход из любой затруднительной ситуации. Одним казалось, что он способен раскрывать загадочные преступления, не выходя из управления, другие, веря в его честность и принципиальность, просили наказать зарвавшегося карьериста и хапугу. Словом, есть такой, который…
Климов разгладил на столе врученный ему лист бумаги и, подперев ладонью подбородок, стал читать.
В заявлении на имя начальника милиции содержалась просьба разыскать Легостаева Игоря Валентиновича, 1962 года рождения, русского, пропавшего без вести в 1980 году, во время выполнения им интернационального долга в Афганистане.
Резолюция гласила, что заниматься этим поручается майору Климову. Старшему оперуполномоченному и все такое.
Этого мне только не хватало, в сердцах подумал он и отодвинул от себя текст заявления. Настроение было не из лучших. И так дел по горло…
— Извините, но с подобной просьбой надо обращаться в Министерство обороны.
Женщина еще раз заглянула в сумочку и вытащила новую бумагу.
— Понимаете, я все это прошла: и министерство, и госпиталя…