Он повернул назад. Дорога петляла вдоль извилистого гребня, по краю пропасти, то вверх, то вниз и обрывалась у небольшого выступа. Внезапно Гараб увидел прямо перед собой низкую стену, закрывавшую вход в пещеру[47], и чуть было не налетел на нее.
«Что это? Еще один скит? Живет ли тут кто-нибудь?» — спрашивал себя Гараб. Его положение становилось все более критическим: он оказался между бон-по с плоскогорья и монахами, которые, видимо, обитали в этой пещере. Но где же Рама?..
Неужели он его не найдет?
Гараб застыл в отчаянии, как вдруг из пещеры послышался стон. Он тут же подумал о Раме. Неужели его друг здесь? Один ли он или его стерегут?
Приблизившись к стене, Гараб услышал новый стон, вслед за которым до него донеслись тихие слова:
— Я больше не могу!.. На помощь!.. Выпустите меня отсюда!.. Сжальтесь надо мной!..
Он узнал голос Рамы. К кому же тот обращался?
Гараб толкнул тяжелую дверь, но она была укреплена снаружи железными засовами и висячими замками. Повсюду — как здесь, так и в случае с люком в храме — он встречал одни и те же меры предосторожности не против тех, кто приходит со стороны монастыря, а против узников, томящихся в потайных чертогах. Дверь пещеры была закрыта снаружи; следовательно, пещера являлась тюрьмой, и Рама находился здесь один либо с другими жертвами бон-по.
Гараб приник щекой к стене и позвал тихим голосом:
— Рама! Рама! Это я, Гараб; я пришел освободить тебя.
Ему пришлось дважды повторить свой призыв, прежде чем донесся слабый голос, в котором слышались волнение и надежда.
— Гараб! Спаси меня! Спаси меня!
Охваченный смятением Гараб задавался вопросом, каким образом взломать дверь или проделать отверстие в толстой стене.
Он снова услышал голос друга, который, казалось, звучал более уверенно:
— Гараб, ты не сможешь войти. Спрячься! Сейчас придет Великий Учитель бон-по; он приходит каждую ночь и остается здесь до утра. Он откроет дверь… Он приходит один… Прячься, прячься скорее!
— Ты спасен, Рама, мужайся! — ответил Гараб. — Я сейчас спрячусь.
Никогда еще, даже в ту пору, когда он сидел в засаде у пустынной дороги, по которой должен был пройти караван, ожидание не казалось Гарабу столь тягостным. Он спрашивал себя, не теряет ли драгоценное время, не следует ли ему попытаться сдвинуть камень в стене[48] или расшатать ее, вырыв под ней яму с помощью ножа. Придет ли в эту ночь Великий Учитель бон-по? Может быть, он существует лишь в больном воображении бедного индуса?
Гараб решил действовать, как вдруг вдали, на тропе, по которой он пришел, забрезжил слабый свет. Свет приближался, то исчезая, то вновь появляясь, и вскоре уже можно было различить, что он исходит от фонаря, который кто-то держит в руке. Вероятно, это был бон-по.
Гараб гадал, как ему поступить. Надо было дать бон-по открыть дверь, а потом помешать ее закрыть… Затем… Дальнейшее будет зависеть от Рамы.
Гараб не сомневался, что ему не составит труда повалить пришедшего на землю и связать его. У бывшего разбойника хватало опыта по этой части. Затем он сможет закрыть его в пещере, унести ключ с собой и убежать с Рамой. Убежать, но какой дорогой? Может быть, индусу это известно?
Бон-по приближался. Странная фигура возникла из темноты, и благодаря свету фонаря Гараб смог хорошо разглядеть ее.
Великий Учитель был человеком высокого роста и страшной худобы — сущий скелет в длинной темной мантии. Его лицо несколько напоминало лицо настоятеля монастыря, однако оно было еще более необыкновенным. У настоятеля были гладкая кожа и пронизывающий взгляд; те же черты превращали лицо Великого Учителя в маску, на которой вместо глаз пылали два жгучих луча.
Гараб был не робкого десятка, и все же это жуткое видение заставило его вздрогнуть.
Человек поставил фонарь на землю, достал из-под мантии ключ, отпер замок, отодвинул и снял железную перекладину, которая служила засовом, и открыл дверь. Из пещеры вырвался удушающий запах тлена, и Гараб чуть было не закричал от ужаса.
Бон-по взял фонарь и вошел в пещеру. Все его жесты были точны, размеренны и царственно спокойны; он едва слышно бормотал какую-то молитву.
Стараясь не шуметь, Гараб приблизился к открытой двери и заглянул в пещеру. Прежде чем что-то предпринять, он хотел убедиться, связан Рама или нет, способен ли друг оказать ему поддержку или же его пытали и он ослаб.
47
В Тибете пещеры часто используются в качестве скитов. Автор книги жила в подобной пещере, на высоте 3900 метров, в течение нескольких лет.