— Я не тот ангелочек, за которого вы меня принимаете, — произнес Чимин.
— Это для фанаток ты — ангелочек, для нас ты живой человек, Чимин, иногда ужасно вредный и приставучий.
— Хён, я делал ужасные вещи раньше. Джиха тебе расскажет.
— Она шантажировала тебя?
Юнги все больше хотелось убить эту Джиха, разорвать ее на части за то, что она столько боли принесла их группе, вытащив на поверхность столько грязи и темных тайн.
— Она расскажет тебе, — всхлипнул Чимин.
— Тогда, может, ты сам расскажешь мне? — Юнги не стал его успокаивать. Ему казалось, что Чимину важно выговориться, поделиться хоть с кем-то той историей, что приключилась с ним в подростковом возрасте.
— В школе, в старших классах я познакомился с Ханбином. Он был из выпускников, курил, дерзил, постоянно прогуливал. Тогда он казался мне таким крутым, — горько хмыкнул Чимин. — Мы стали общаться, и я как-то сразу втянулся в их компанию. Мы изрисовали всю школу, пили прямо на крыше, курили и задирали ботаников. Мне казалось, что я стал таким же крутым, как и они. У меня в классе учился один мальчишка. Он был из бедной семьи, всегда ходил в обносках и выглядел так жалко, что постоянно становился мишенью для нападок. Я и сам подшучивал над ним, отбирал его конспекты и прятал его очки. Если бы ты знал, какой мразью я тогда был, — голос Чимина дрогнул, но он продолжил, крепче вцепившись в руку Юнги. — Но Ханбин был еще большей мразью, чем я. Он каким-то образом узнал, что Дживон — гей, и объявил на него травлю. Однажды они поймали его одного в классе и стали избивать. Я заступился, встал против Ханбина, как идиот, думал, что могу остановить его. Но Ханбин… он, оказался злопамятным. Через несколько дней они притащили Дживона на заброшенную стройку…
Чимин замолк, сдерживая рыдания. Юнги успокаивающе погладил его по руке, подбадривая.
— Их было много, — шмыгнув носом, продолжил Пак. — Я не мог ничего сделать. Они насиловали его и снимали все на камеру, а я … мог только смотреть. Его крик до сих пор звенит у меня в ушах. Дживон не сделал ничего плохо, а они…
Голос Чимина уже дрожал из-за слез.
— Все в прошлом, Чимина. Все в прошлом, успокойся, — Юнги обнял парня крепче, но тот лишь зарыдал в голос.
— Это я виноват во всем, я! Если бы я тогда не пошел против Ханбина, они бы не сделали этого с Дживоном. Это все из-за меня, из-за меня!
— Ты ни в чем не виноват, слышишь? И Дживон тебя не винит.
— Откуда тебе знать? Он… ты бы видел его, каким он стал… а я не смог ему ничем помочь, я сбежал в Сеул. Я пытался все забыть, но ничего не выходит, хён. Ничего!
— Я был у Дживона, — решил сообщить Юнги.
— Что? — Чимин повернул к нему голову, смотря, как на предателя. Даже его рыдания на миг затихли. Лицо зареванное, глаза красные, но даже в этот миг он был красивым.
— Джиха прислала мне сообщения, что я найду в Пусане о тебе много интересного. И я поехал. Случайно нашел Дживона, и он мне рассказал обо всем. Он не винит тебя, Чимин. Благодаря тебе он старается жить дальше, и он фанат нашей группы, знаешь?
— Ты… ты…
— Шш, успокойся, — Юнги поцеловал его в макушку. — Не злись. Так было нужно.
Чимин оцепенело замер, икая, всхлипывая и иногда вздрагивая.
Юнги боялся, что парень снова сейчас замкнется в себе, поэтому стал действовать смелее.
========== 07 июня. Часть 5 ==========
03:50 РМ
Компания «Big Hit»
Директор выглядел так, будто хотел разбить ему голову о поверхность стола. Его лицо побагровело, утрачивая всякую доброжелательность. Намджун нервно сглотнул, но заставил себя смотреть прямо, хотя такой директор его пугал всегда.
— Вы сможете все уладить? — не выдержав гнетущий тишины, спросил Намджун. Он был готов к любому ходу развития событий, только не к тому, что ему, правда, придется уйти из группы следом за Сокджином. Никто не просил его ставить ультиматумы самому Бан Шинхёку, но Намджун надеялся, что для группы он все-таки важнее, чем Сокджин, которого Шинхёк решил убрать сразу же, как только узнал о ребенке.
— Не боишься, что я и тебя уволю? — зло спросил мужчина сквозь стиснутые зубы.
Боялся. Еще как.
Только … внезапно судьба Сокджина стала небезразлична. Как он справится со всем один? Как сможет выжить с ребенком на руках, если уйдет из группы?
— Простите, — виновато опустил Намджун голову. — Я не могу вам позволить убрать Сокджина.
— Твою мать! Да почему это? Ты же первый был в недовольных, когда я его брал! — взорвался Директор, повысив голос до крика.
— Мы одна команда. Без него «BTS» не станет прежним. Никогда. Пожалуйста, господин Бан, дайте ему шанс. Да, у него есть дочка, но не жена, ведь. Я уверен, вы сможете все устроить так, что это будет даже плюсом для группы, — пытался настоять на своем Намджун. — Вы же смогли уладить историю с Тэхёном.
— Ладно, — внезапно затих Директор. — Напишешь песни к следующему альбому и права передашь компании. По-моему, честная сделка.
Намджун мысленно прикинул, в какую сумму это ему выльется. Спасение Сокджина обходится дорого, но, если эта возможность всем остаться в группе, Намджун готов заплатить.
— Хорошо.
Шинхёк повеселел. Еще бы. Да группе придется пахать без денег не меньше, чем полгода!
А если цифровые продажи будущего альбома будут хорошими, а они будут при должной раскрутке, Директор от этой сделки получит уйму денег.
— Отлично. Тогда я дам команду пиар-отделу подготовить новую слезливую историю. Кто еще знает о ребенке?
— Только мемберы.
— Это хорошо. Сделаем еще одну конференцию, покажем ребенка, сочиним новую трогательную историю. Как юристы подготовят договор, я позвоню тебе. А сейчас можешь идти. Наделали же вы делов мне за каких-то пол месяца!
Намджун поблагодарил мужчину, поклонился и ушел. В принципе, отделался он еще легко, но от разговора с Директором и его давящей энергетики, Намджун чувствовал себя выжатым досуха. Он спустился на первый этаж, где его уже ждали. Сокджин сидел с Кэти на скамейке в коридоре, держа дочку за руку.
— Пап, а если дядя не позволит остаться, тебя больше не покажут по телевизору? — с грустью спросила Кэти, заглядывая в посеревшее лицо Сокджина.
Намджун чувствовал странное волнение, когда видел Джина с дочкой. Приятное такое, незнакомое, но теплое.
— Да, зайка. Не покажут.
— Тогда мы сможем с тобой вместе гулять?
— Да, наверное.
— Это хорошо, — не понимая всей серьезности ситуацию, улыбнулась Кэти.
— Да уж. Мы с тобой останемся без жилья, без денег и без работы, — убито произнес Сокджин.
— Но зато мы будем вместе. Папочка, я устроюсь на работу для тебя, — заявил ребенок.
Намджун улыбнулся вместе с Сокджином и подошел ближе. Джин сразу вскочил на ноги, на его посеревшем от переживаний лице застыл немой вопрос.
— В обморок не упади, — улыбнулся ему Намджун. — Я договорился с Директором. Ты остаешься в группе, и мы делаем заявление в ближайшее время о твоем отцовстве.
— О, Боже! — Сокджин вновь сел на скамейку и спрятал лицо в ладонях.
— Папочка, тебе плохо? — забеспокоилась Кэти.