Красная Кепка застыл на пол пути.
Старик выкрикнул проклятье и оцарапал воздух. Ярко-алая змея вырвалась из его пальцев и укусила полупрозрачного зверя. Пленник взмахнул рукой, и змея вспыхнула, превратившись в пепел.
Суанми.
Люди вломились внутрь.
Суанми посмотрел на их. Пасть магического зверя распахнулась.
Красная Кепка развернулся и бросился бежать.
Пламя вырвалось из пасти, ревя как разъяренное животное. Первым оно достало старика, рвануло его вверх и пронеслось мимо, оставив обугленные останки. Дымящийся труп сделал два шага в нашу сторону и упал.
Джим прижал меня к себе, пытаясь защитить.
Люди у двери бросились наружу, но пламя было обжигающим, всепоглощающим. Крики наполнили мои уши. Я закрыла глаза и уткнулась лицом в грудь Джима.
Казалось, крики длились вечность.
Наконец рев затих, и я оторвала голову от Джима.
Человек внутри дракона повернулся и посмотрел на нас. Джим зарычал, и его одежда лопнула на нем. Кожа трещала, высвобождая мышцы под ней. Кости вытягивались, росли, мышцы формировали новые мощные конечности, и новая кожа обтягивала их, являя пятна черных розеток на тонкой золотистой шкуре. На месте Джима стояло иное существо: наполовину человек, наполовину монстр. Оборотень-ягуар в форме воина.
Джим зарычал, его черные губы обнажили огромные клыки, и встал между мной и пленником.
Суанми открыл рот и из него полились слова на английском.
— Вам не нужно меня бояться.
Нам точно нужно было его бояться. По его венам текла кровь драконов. Я сглотнула.
— Мы не навредим тебе.
— Я знаю. — Суанми взглянул на клетку. — Я пришел сюда больной и беспомощный. Моя семья была убита, и я был ранен. Я пришел сюда в поисках лекарства, но потерял сознание и очнулся здесь. Девять месяцев. Здесь я встретил свой восемнадцатый день рождения, пока они отрезали куски моего тела, делая себя сильнее. Исцелялся и ждал, когда они снова порежут меня. Девять месяцев. Словно вечность прошла.
— Это был кошмар, — сказала я, — но теперь он закончился.
— Для меня — да, — мужчина улыбнулся. Прозрачный зверь вытянул свою пасть, изображая улыбку и обнажая чудовищные зубы. — Для них кошмар только начинается.
Я сделала глубокий вдох.
— Мы не хотим быть частью их кошмара. Мы можем уйти?
Суанми склонил голову, его бирюзовые глаза остановились на моем лице:
— Я в долгу перед тобой, Белый Тигр.
Я поклонилась в ответ. Просто отпусти меня и Джима, и мы будем квиты.
— Когда захочешь вернуть его, приходи сюда, — сказал Суанми. — Теперь это мое место. Я заберу его у них к полудню, а к вечеру они принесут дары своему новому императору.
Он развернулся и зашагал прочь, вглубь дома.
Джим подхватил меня на руки и бросился бежать. Я обняла его за шею, а потом мы выбрались во двор. Вокруг нас в панике бежали люди. Из зданий валили дым и огонь.
— Что это за чертовщина? — прорычал Джим, слова искажались его огромной пастью.
— Суанми. В китайских легендах у дракона было девять сыновей, каждый со своими собственными способностями. Так вышло, что девять сыновей дали начало девяти семьям. Он потомок сына, владеющего огнем.
— Он наполовину дракон?
— Да!
— Меня не заботит то, что он наполовину дракон. Если он еще раз так на тебя посмотрит, я отрежу ему лицо.
— Как он смотрел на меня?
Джим взбежал по лестнице и остановился почти на полпути.
— Почему ты остановился?
Он указал на тележку торговца, заполненную репродукциями старой японской порнографии.
— Свиток с женщиной в красном.
На поддельном свитке женщина лежала на полу, ее красное кимоно распахнулось, в то время как мужчина с огромным пенисом мутанта склонился над ней. Цепочка иероглифов кандзи объясняла сцену.
— Да?
— Первые два иероглифа во второй колонке — это то, что я видел на полу в офисе.
— Опусти меня.
Он опустил меня на землю. Я наклонилась к свитку. Первый символ, вторая колонка: Джоро. Джоро? Действительно?
— Ты уверен?
— Уверен.
— Джим, это очень старое слово, обозначающее «блудницу». Байта встречается чаще. Я никогда не видела написанным где-то, настолько оно малоизвестно.
— Это то, что я видел.
Я понятия не имела, что это значит. Откуда Август вообще узнал этот иероглиф? Он едва помнил, как будет «ванная».
Позади нас кто-то взревел, и горящая деревянная балка рухнула вниз, совсем как в старом фильме. Джим взял меня за руку, и мы побежали вверх по лестнице из Подземки Атланты и не останавливались, пока передо мной не замаячила дверь маминого дома.