После раздумий, я оповестил о случившемся домочадцев Кали: миссис Пулф и Майна. Я говорил коротко, и максимально спокойно, но кухарка всё равно заохала и разразилась слезами, а голос дворецкого стал невероятно обеспокоенным и волнующимся.
Мне хотелось ещё хоть как-то помочь найти мою сыщицу, но мистер Дорсан, решительно отсек любые мои попытки к этому. Единственное, на чем я смог настоять, остаться в Штабе, до тех пор, пока появятся хоть какие-то новости.
По мнению следователя, Сафор похитил Кали я целью поменять её на Мейда. Поэтому преступник в скором времени должен был связаться с нами, и объявить свои условия. Оставалось только ждать. И это ожидание меня убивало.
Кали, моя смелая добрая сыщица. Что если Сафор сделает ей больно?! Что если она сейчас сидит в каком–то сыром подвале, а я здесь, и никак не могу ей помочь?! Что если моя дерзкая девочка скажет что-нибудь Сафору, он разозлиться и...
О, небеса! Я спрятал лицо в ладонях, и надавил их основаниями на глаза, желая избавиться от этих мыслей, и этого всепоглощающего страха, этих бесконечных "если".
Через два часа приехали гвардейцы, которые обследовали порт, на предмет корабля Сафора. Они проверили все суда в порту, но не нашли хоть сколько-нибудь подозрительные корабли. У всех стоящих в порту имелись хозяева с правильно–оформленными документами.
Ещё через час гвардейцы, отправившиеся в Большой городской парк, вернулись в Штаб не с чем. На заброшенном заводе действительно обнаружились некоторые вещи: спальные принадлежности, еда в консервах, книги, но видимо Сафор не появлялся там уже несколько месяцев.
На пересечение улиц Кленовой и Рейн тоже не нашлось свидетелей. Всё произошло слишком быстро, и людям больше запомнилась моя сумасшедшая гонка на жучке, чем описание какой-то девушки и мужчин, "сопроводивших" её в черную карету.
С каждой подобной новостью, во мне всё больше нарастало отчаяние и желание куда-то бежать и хоть что-то сделать. Но мистер Дорсан каждый раз сбивал с меня спесь. Да я и сам понимал, что если появятся какие-то новости, то сначала они поступят в Штаб.
Ещё несколько часов я сидел на кресле в кабинете мистера Дорсана, наблюдая, как суетятся гвардейцы, и не в силах хоть чем-то помочь. За окном становилось всё темнее, а мы до сих пор понятия не имели, где Кали. Черная карета, в которой увезли девушку, была неприметной, и ничем не выделялась, поэтому прохожие ничего не могли вспомнить. У всех заканчивались идеи о дальнейших действиях, и мистер Дорсан тоже становился всё злее.
Я сам не заметил, как уснул на своем диване. Только помню, что уже было далеко за полночь, когда я последний раз бросал взгляд на часы. Мне снилась, конечно, Калиостра. Она была в каком–то темном коридоре, и я чувствовал её усталость, и желание что–то найти. Я звал девушку, умолял меня услышать, но всё было тщетно.
***
(События Главы 17)
Кали улыбалась в моих объятиях, подставляя лицо для поцелуев. А я всё шептал, что теперь всё будет хорошо, что я больше никуда её не отпущу.
Но вдруг, меня начало странно трясти, и Кали исчезла. Открыв глаза, я растерянно встретился взглядом с мистером Дорсаном, который возвышался надо мной, лежащим на диване, и видимо мгновение назад трясшим меня за плечо.
– Профессор Нуари! Есть новости о мисс Рикс.
Я тут же вскочил с дивана, как ошпаренный. Перед глазами проскочили кадры прошедшего дня. Кали похитили... С этой мыслью сердце болезненно сжимается, и появляется злость на себя. Как я мог уснуть, когда моей девочке угрожает такая опасность?!
Но мистер Дорсан сказал, что есть новости!
Оказалось, в Штаб Гвардии пришло два письма. Оба были переданы через подкрепленных уличных мальчишек. Сначала первое, а через несколько часов и второе.
Когда я брал их у следователя, мои руки ели заметно тряслись. Почему письма два?! И что в них говорится?!
Первое было явно от Сафора. Лаконично, с легким сарказмом, было сообщено, что Калиостра находится в его плену. Он действительно хотел поменять её на Мейда, и приглашал сегодня к десяти часам в свой особняк к югу от города ряд людей. Меня, мистера Дорсана и Мейда. Если мы возьмем с собой подмогу – Кали пострадает.
В конце письма, рядом с подписью, был дан номер телефона, по которому мы можем убедиться, что девушка жива.
Когда я дошел до этих строк, я резко вскинул голову, желая скорее позвонить Кали, но следователь настоял, чтобы я сначала прочитал второе письмо.
Оно, в отличие от первого, было написано явно впопыхах.
Это был Велиар Инсберри. Он писал о том, что они с братом перешли на сторону Кали. По его словам, с девушкой всё в порядке. Но план Сафора гораздо сложнее, чем тот его обрисовал. Преступник хочет взорвать всех находящихся в его доме людей, с помощью своего взрывного механизма. Тем самым он отомстит и избавится от лишних свидетелей. Устройство уже настроено, и находится в кабинете Сафора на первом этаже. И если мы хотим помочь Кали, и самим остаться в живых, нужно спешить.