Я кинул взгляд на часы. Восемь утра.
Я возмущенные посмотрел на следователя, уже открыв рот для тирады на тему того, что осталось совсем мало времени, а меня разбудили только сейчас, как мистер Дорсан объяснил всё первым.
Гвардейцы, с Церберами, уже на пути к дому, где Сафор держит Кали. Они остановятся на достаточном расстоянии, чтобы не привлекать внимания, а кто-то из них ещё и попробует залезть в дом, и забрать взрывной механизм. Устройство попробуют отключить, или хотя бы отнесут на такое пустынное место, где никто не сможет пострадать от взрыва.
Теперь же главным было – собраться, и самим, вместе с Мейдом, успеть приехать к десяти часам. И, конечно, не забыть позвонить по данному Сафором номеру телефона, чтобы убедиться, что с Кали всё в порядке.
Словно я мог думать о чем-то другом.
Я быстро умылся в маленькой ванной, примыкающей к кабинету следователя, а ковра вышел, Дорсан уже разговаривал по служебному телефону. И судя по холодному тону, и вопросу о "мисс Рикс", говорил он с Каром Сафором.
Я смотрел на трубку в его руках с нетерпеливым ожиданием и немного с опаской. Насколько мне хотелось услышать ставшим уже родным голос, настолько же я боялся, что Кали меня не простит.
Работа сыщика сопряжена с огромной опасностью. Калиостре нужен был помощник, который всегда сможет поддержать и закрыть спину. А я... не уберег, не защитил.
Я чуть не уронил телефон, когда следователь подал мне его. Но когда не услышал в трубке мелодичного голоса, стал звать Кали сам. Даже если не простит, лишь бы была жива.
Когда она ответила, и сказала, что Сафор не трогал её, словно огромная каменная глыба свалилась с моих плеч. Конечно, был шанс, что девушка храбриться и не говорит всех правды, но почему–то я был уверен, что это не так.
Она намекала на письмо Велиара, и я кратко успокоил её. Письмо пришло, у нас есть план, механизм не сработает... Вот только сам я был далеко не так уверен в этом плане. Может случиться тысяча и одна непредвиденная ситуация. Сафор не так прост, и, наверняка, приготовил нам ни одну ловушку.
Мы говорили быстро, судорожно, отчаянно. Я упивался её голосом и дыханием, сердце колотилось как сумасшедшее, от понимания тоже, что преступник сейчас там, рядом с ней. Вырывающийся шепот: "Скачаю", её тихий ответ: "Я тоже". Это была сладкая пытка, а может расплата за то, огромное счастье, что подарила мне встреча с ней. Дедушка всегда говорил, что за любое счастье приходится платить.
Когда разговор стремительно прервался, я, подгоняя следователя, и на ходу рассказывая о том, что говорила мне Калиостра, направился к выходу. Мне нужно было к ней, к моей храброй девочке. Увидеть её, коснуться, и вытащить из того змеиного логова, в котором Сафор держит её, и собирается взорвать.
***
(События Глава 18)
Следующий час мы с мистером Дорсаном, не забыв захватить мрачного Мейда, которого привезли в Штаб гвардейцы, пока я спал, провели в карете-гваре, на пути к дому, где Сафор держал Калиостру. Время тянулось невыносимо долго, и я постоянно, то выглядывал в окно, то стучал тростью по полу, то нетерпеливо громко вздыхал.
– Успокоитесь, профессор Нуари. Мисс Рикс умеет постоять за себя. Считайте, Сафору повезло, если при нашем приезде он ещё не сойдет с ума от её едких замечаний, – усмехнулся следователь, тем не менее, тоже беспокойно ёрзая на сидении. Что бы там не говорил мистер Дорсан, он тоже волновался за сыщицу.
Когда мы, наконец, добрались до места, и вышли из кареты, перед нами предстал большой трехэтажный полуразрушенный особняк.
Местами залатанная черепица и обрушенные трубы дымоходов на крыше, кое-где окна были разбиты и грубо закончены досками. Дорогое дерево, которым был обделан фасад, местами сгнил и раскрошился. Весь этот общий пейзаж, серости и ветхости, внушал тоску и страх за мою Кали. В ближайшие несколько часов решится так много.
Всю дорогу до дома следователь подталкивал ворчавшего Мейда в спину. Мистер Дорсан объяснил тому наш план накануне, но вряд ли бывшему отчиму Сафора так уж хотелось рисковать своей жизнью, да и встречаться со своим экс–пасынком вновь.
Наконец поднявшись на ветхие ступеньки крыльца, следователь отрывисто постучал в дверь, и после ехидно–вежливого ответа Сафора, вошел внутрь широким шагом.