Не удержавшись, я презрительно фыркнула.
Губы Аверилла задрожали, но он всё же удержался от улыбки и проговорил:
– Пусть так, но реклама тебе всё равно обеспечена. Наверняка у тебя теперь прибавится клиентов. Ну а об остальном... Информация о том, что преступник был под носом у Штаба, вряд ли прибавит уважения гвардейцам. А о заговорщиках, скорее всего, приказал не распространяться Его Величество.
Я согласно кивнула. Конечно, я всё это понимала, но всё равно было не слишком приятно.
Вспомнив кое-что, я сменила тему:
– Ты ничего не сказал о визите в Штаб. Тебе отдали взрывной механизм?
Мужчина оживился, в глазах заплясали предвкушающие искорки.
– Да. Мистер Дорсан лично вручил мне это устройство. Я заехал в Академию по пути и оставил его в своих комнатах. Нетерпится начать изучать его!
Я улыбнулась, радуясь, что мой профессор продолжит свои исследования. Всё это время где-то глубоко внутри, меня терзало чувство вины, за то, что из-за расследования, Аверилл отошел от своей любимой науке.
– Про Мейда есть какие-нибудь новости?
– Всё по-прежнему, – пожал плечами мужчина – ведется следствие, собираются показания и улики. Мистер Дорсан сказал, что, скорее всего, Мейд получит приличный срок за убийство Анны Сафор, за то, что не позаботился о пасынке, и за какие-то махинации, благодаря которым он разбогател.
Я удовлетворенно вздохнула, понимая, что это расследование закончилось как нельзя лучше.
Вдруг в гостиную, охая и качая головой, вошла миссис Пулф.
– Кали, ты опять держишь гостя голодным. Я сейчас принесу вам чаю, и вкуснейших пирожков. Только-только испекла.
И кухарка, стремительно последовала на кухню, выйдя из комнаты.
Моргнув, я извиняюще покосилась на Аверилла.
– Миссис Пулф права. Прежде чем накинуться с вопросами, нужно было предложить тебе поесть.
Мой профессор нахмурился, и проговорил:
– Главное чтобы ты не забывала обедать. Особенно после последних событий.
Я ободряюще улыбнулась. После моего голодания, во время моего похищения Сафором, я два дня провела в постели, с повышенной температурой и общей слабостью. Аверилл по обыкновению очень переживал за меня, и с тех пор, как я выздоровела, постоянно напоминал об обеде и ужине. Даже чаще, чем это делала миссис Пулф.
Кухарка, кстати, вернулась буквально через пару минут, с чашками дымящегося горячего чая и тарелкой со сложенными горкой пирожками, на подносе. Расставив всё это на столе, она с умилением стала наблюдать, как мы с моим профессором, пересев за него, стали с удовольствием уминать угощения.
Когда мы заглушили первый голод, и медленно цедив чай, начали разговаривать, в комнату вдруг вошел мой дворецкий, и невозмутимо объявил:
– К вам с профессором пришли, Калиостра.
Я, удивленно переглянувшись с Авериллом, спросила:
– Кто же это, Синистр?! Вроде бы мы никого не ждали.
– Судя по всему это ваши потенциальные клиенты, мисс. Госпожа Ларион и мистер Бофори. Смотрительница и директор Большого королевского музея Тоунхема, соответственно.
Я радостно сверкнула взглядом, и, оживившись, попросила Майна пригласить их в гостиную.
– Я же говорил, что скоро обязательно будет наплыв клиентов, – довольно усмехнулся Аверилл.
– Надеюсь, они пришли по действительно стоящему делу. Ты не представляешь, сколько раз в начале своей карьеры мне приходилось объяснять гостям, что я не ищу домашних животных, и не занимаюсь слежкой за неверными мужьями.
Мужчина рассмеялся, выразив свои надежды, что этот раз таким не будет.
Тем временем в комнату за дворецким, вошли высокая худая дама, с невероятной скорбью на лице, и полный низкий мужчина, который пытался неуклюже её подбодрить.
Мы с Авериллом встали, чтобы поприветствовать их.