Второй спорящий, был молодым человеком, лет двадцати. Небольшого роста, рыжий, с веснушками, он заламывал руки и смотрел с мужчину с отчаяньем.
– Не неси чушь, Рэди! У той девчонки не хватит не ума не сил – раздраженно перебил первый говоривший – к тому же тот парень наверняка уже далеко.
Рэди поморщился. Было видно, что он всё ещё боится, но он постарался взять себя в руки.
– Ладно, но что мы будем делать дальше?
Мужчина пожал плечами.
– Ничего. Не будем высовываться какое–то время. Через пару недель дело закроют. У гвардейцев и без этого много дел.
– Но... вы уверены, что убийств больше не будет? Ведь это вызов нам...
– У него были и личные причины. В том доме когда–то жила его семья. А даже если парень и не угомониться – это не наше дело.
– Но... – глаза парня округлились.
Мужчина гадко ухмыльнулся.
– Теперь у нас такая политика, Рэди. Времена детских шалостей прошли. Привыкай...
Рэди смешно сглотнул, и тут произошло сразу несколько вещей: Кира и Нюх, оскалив зубы друг на друга, стали толкаться, профессор запутался в ногах, и стал падать на меня. Я, чтобы удержаться ухватилась за приоткрытую дверь, она открылась окончательно и тут немая сцена. Мы с профессором всё же удержались от падения, но теперь смотрели прямо в глаза двух Отвергающих.
Мужчина, имя которого мы так и не узнали, и молодой человек Рэди, смотрели на нас, как, наверное, я смотрела на Киру при её фееричном появлении в моей гостиной сегодня утром.
Но они быстро пришли в себя. Рэди лишь испуганно взглянул на своего сообщника, а мужчина же с разъяренным видом, двинулся в нашу сторону.
– Бежим!– крикнула я профессору и двинулась в сторону дальней двери из комнаты. Бежать из той же двери, в которую мы зашли, не получалось, мы бы создали толчею и не успели скрыться. Поэтому пришлось бежать через всю комнату.
В моменты повышения уровня адреналина начинаешь замечать столько ненужных деталей. Комната, в которой разговаривали мужчины, была маленькой, и видимо служила сторожевым пунктом. Здесь было лишь маленькое окошко, но много светильников, а так же добротная тяжелая мебель, которую приходилось оббегать.
Я слышала быстрый топот бегущих за мной людей и надеялась, что профессор хотя бы иногда делает зарядку по утрам. Нюх же не отставал от меня не на секунду.
Толкнув дверь, я оказалась в большом помещении со старыми покореженными механизмами станков. Когда-то здесь изготавливали обувь, сейчас – подготавливали преступления. И я бежала вперед, не оглядываясь, прислушивалась к шагам за спиной.
Я заметила в конце помещения окно, оно было на достаточно низком уровне и было разбито.
– Профессор, окно!
– Понял!
Теперь приходилось лавировать между старыми механизмами и какими–то обломками железа, но цель была уже близка. И тут, среди топота ног и криков Отвергающего нам вслед раздались звуки выстрелов.
Пришлось несколько раз низко пригибаться. В стены рядом с моей головой попадали пули.
– Профессор! – вдруг он ранен?!
Сердце, итак бившееся как сумасшедшее, на миг сжалось.
– В порядке!
Мимо, стрелой промчался Нюх, и сиганул в окно. Хотел проверить, нет ли на улице опасности. Защищал.
Через мгновение в окно прошмыгнул маленький красный ураган – Кира.
У проема я на секунду обернулась, быстро взяла профессора за руку и перекинула ногу через раму окна. Преодолев барьер, я замешкалась, ожидая профессора... и в глазах на секунду потемнело. Боль обожгла левое плечо, и я пошатнулась.
– Калиостра! – громкий крик мистера Нуари резанул по ушам.
На грани сознания я почувствовала невесомость, и, уткнувшись носом в шею профессора, потеряла сознание.
Глава 4. Сближение
Сознание возвращалось медленно и неохотно. Веки казались тяжелее свинца. Я с трудом приоткрыла глаза и попыталась понять, где я и что происходит.
Было трудно что-то разглядеть – тяжелые шторы закрывали окна, и единственным источником света служил небольшой светильник на тумбочке у кровати. Но я быстро узнала комнату – я была в своей спальне в башне собственного дома.
К кровати было придвинуто глубокое старое кресло, что раньше стояло у стены, а в кресле спал, неудобно уронив голову на бок, профессор Нуари.
Он выглядел не так как всегда. Пиджак от костюма куда-то делся, а сам мужчина оставался в одной рубашке, наполовину расстегнутой. В спальне было жарко. Отчасти именно из-за расстегнутой рубашки профессора. Я не ожидала, что человек, проводящий всё время в кабинете, может иметь такую подтянутую фигуру, скрывая её под идеально сидящими костюмами.
Котелка и трости при нем естественно тоже не наблюдалось. Да и вообще мужчина выглядел не привычно уставшим и растрепанным. Под глазами мужчины залегли темные круги.
Я попыталась сесть в кровати, опираясь на руки, и тут же застонала. Левое плечо пронзило болью, и я мгновенно вспомнила, что случилось. Подслушанный разговор Отвергающих, погоня, выстрелы. И рана в плече, из которой выступила кровь через повязку. О собственном внешнем виде я старалась даже не думать, но одеяло подтянула повыше.
Профессор от моего болезненного стона зашевелился, ошалело посмотрел в сторону кровати, и окончательно проснувшись, вскинулся, и воскликнул:
– Калиостра! Как вы? Вы всех так напугали...
Я постаралась как можно веселее улыбнуться.
– Всё в порядке – откашлявшись, уверила я.
Но профессор как-то умудрился увидеть кровь на повязке и нахмурился.
– Надо поменять... – пробормотал мужчина и, встав, прошел в дальней угол комнаты. Там, на небольшом столике были разложены медицинские принадлежности.
– Что случилось после того как я потеряла сознание?
Отрезая длинный кусок бинта, профессор начал рассказывать.
– Я взял вас на руки и отвез в госпиталь. Пуля задела важную артерию. Произошло заражение, и у вас был жар несколько дней.
Профессор старался говорить ровно, но лицом он ко мне так и не повернулся.
– А как я оказалась здесь?
– Я рассказал всё мистеру Дорсану. Я должен был. Он организовал вашу перевозку домой, так как вам было опасно находиться в госпитале. Когда гвардейцы после моего звонка приехали на заброшенный завод, там уже естественно никого не было. А из их разговора стало ясно, что Отвергающие знали кто вы. Их сейчас ищут, но...
– Но вряд ли найдут. Дайте догадаюсь, теперь вокруг моего дома охраны больше чем в Хранилище казны Витеры.
Профессор чуть улыбнулся, подходя ко мне с бинтом.
– Это для вашей же безопасности.
Мужчина неловко присел на край кровати и пробормотал:
– Нужно поменять повязку...
Я внимательно посмотрела на мужчину.
– Сколько я уже здесь лежу?
– Пять дней.
– Пять! Но ещё столько надо сделать! Появилась первая настоящая ниточка к убийце, а я...
Неожиданно теплая широкая ладонь мужчины накрыла мою в успокаивающем жесте.
– Я договорился с мистером Дорсаном, он пришлет бумаги по всем бывшим владельцам дома Форсетов. Но вам нужно соблюдать все, что скажет врач. Мы с миссис Пулф и мистером Майном не для того так беспокоились, что бы вы, как только очнулись, побежали искать преступника по всему городу.
Я внимательно смотрела в теплые серые глаза, в которых отражались свет от настольной лампы и бесконечная забота.
– Я постараюсь. Но документы вы мне покажете завтра же утром.
Мужчина улыбнулся и согласно кивнул.
– Если хотите я приглашу миссис Пулф, чтобы она помогла вам с повязкой – растерянно глядя то на бинты в своих руках, то на кутавшуюся до самого подбородка в одеяло меня.
– Да, наверное, так будет лучше – я почувствовала, как горят щеки, и обрадовалась, чем в спальне достаточно темно.
Профессор поднялся и направился к двери. Я окликнула его у самого порога.
– И ещё...
Мужчина обернулся.
– Вы не могли бы принести что-нибудь поесть, Аверилл?
Глаза профессора радостно блеснули.
– Конечно, Калиостра.