Миссис Сартор поблагодарила, но на листок смотрела с явным сомнением. Вряд ли она попросит помощи у сыщиков, чьи мотивы туманны, а вопросы – раздражающи.
Мы все, наконец, направились в холл. Нюх и Кира бежали впереди, иногда поворачивая мордочки, и порыкивая на хозяйку дома.
– Кажется, я не очень понравилась вашим любимцам, – протянула она, на очередной рык моего песика.
Девушка открыла дверь, и, дождавшись, когда мы выйдем, вышла вслед за нами на улицу.
– Обычно, они реагируют так на преступников. И лгунов. Так что странно, что они ведут себя так в этом доме. Может здесь водится призрак давно почившего родственника, с не очень высокими моральными принципами? – серьезно начала я, закончив шутливым вопросом.
На губах Аверилла проскользнула улыбка, но мужчина всё ещё был растерян моим не слишком вежливым поведением.
Тем временем, мистер Сартор усмехнулась, и ответила:
– Может быть. Наша семья не всегда жила здесь. Мы переехали сюда после того, как дядя несколько... заболел. Так что, кто знает, какие люди здесь жили раньше.
– Понятно, – остановившись возле крыльца, ответила я, подумав, что нужно будет найти старый адрес семьи Ринчи. Да и вообще, поглубже изучить их историю. В складном рассказе миссис Сартор явно были белые пятна.
– Нам пора. Удачной дороги, леди, – коснувшись котелка кончиками пальцев, попрощался Аверилл.
– Да удачной дороги, – усмехнулась я.
– Спасибо, – коротко поблагодарила девушка, и, необыкновенно тепло для нее, улыбнулась моему профессору, и скрылась в доме.
На пути к жучку, Аверилл, наконец, спросил:
– Кали, ты вела себя странно. Что-то случилось? Эта девушка, конечно, многое скрывает, но мне показалось...
– Тебе показалось, что она вызывает во мне стойкую неприязнь?! Тогда тебе правильно показалось. Но не будем разговаривать здесь. Не слишком подходящее место обсуждать дело, – раздраженно перебила я, пропуская в карету Нюха и Киру, и сама забираясь на водительское сидение.
Вздохнув, мой профессор покачал головой, и устроился рядом, захлопнув дверь.
Дернув рычаг, я резко стартовала, крутанув руль и вновь не заботясь о скорости передвижения. Хотелось побыстрее удалиться от того, якобы обшарпанного, дома, и его хозяйки.
***
Мы ехали в молчании весь путь по району Заброшенной дороги. И только когда я свернула на более оживленную и презентабельную улицу Аверилл попросил:
– Расскажи мне, почему твое настроение так испортилось. Мы получили много новой и полезной информации для расследования. Миссис Сартор, конечно, что-то скрывает, но я уверен, что мы сможем всё выяснить. В чем же причина твоего раздражения? – осторожно коснувшись кончиками пальцев моей щеки, встревожено спросил мужчина.
Я, фыркнув, стремительно заозиралась по сторонам, свернула в какой-то тупик между домами, и резко остановила механическую карету.
Аверилл терпеливо ждал моих слов, и я, резко вдохнув воздух, выпалила:
– Это её спокойствие, аристократичность... А сама при каждом моем вопросе всё больше душила себя этой ужасной шалью!
– Я тоже заметил её беспокойство, когда ты спрашивала, владеете ли её семья магией механизмов, и остался ли ещё кто-нибудь из её родственников в Витере. Но я всё ещё не понимаю твоей реакции. Все свидетели и подозреваемые в основном что-нибудь, да скрывают.
– Вся такая таинственная, со своими фиалковыми глазами... Но знаешь, не зря Нюх и Кира так на нее реагировали. "Чай, кофе? Ах, профессор...!" – продолжала бушевать я, и, в конце концов, вышла из жучка, хлопнув дверью.
Аверилл вышел вслед за мной, и проговорил:
– Хм, глаза, и правда, необычные...
Мой, полный праведного гнева взгляд, остановил его на полуслове, и он закончил:
– Хотя реакция Нюха и Киры, конечно, о многом говорит. Но в целом, девушка вела себя вежливо и гостеприимно.
– Ха! Помнишь Клуб активных женщин?! Любезность, флирт... А как мы вышли за дверь, открылось множество интересных фактов.
– Флирт? Я не помню подобного, – протянул мужчина, вспоминая.
– Ты никогда не замечал, какое действие оказываешь на женщин. Особенно незамужних, – фыркнула я, скрестив руки на груди.
На самом деле, мне даже нравилось это его качество. Аверилл слишком скромен и сосредоточен на исследованиях, чтобы замечать флирт и отвечать на него.
Но сейчас я была необыкновенно навзводе. Ревновала?! Шестеренки знают, как сильно!
Кажется, и к моему профессору пришла эта мысль, и он воскликнул, хохотнув:
– Кали!
Я надулась, как мышь на крупу, и пробормотала: