— Совсем скоро… — раздается в моей голове нежный голос, прощаясь и обещая. И я засыпаю. Повторно. Чтобы, на этот раз, видеть уже черноту. Такую привычную…Для меня.
— Кааааать?
— Уууу.
— Подъем, подъем. Хватит спать. Ибо я уже проснулась. А значит — проснуться должны все.
— Уууу.
— Ну и что, что ты спать хочешь, ночью надо спать. А не с…
— Тайяна, помнится вы хотели посмотреть, набрался ли сок.
— Ничего я не…
— А вот и хотели.
— Но это не честно!
— Я сам решу, что честно, а что нет. И кому, что говорить, я знаю. А поэтому….
Наступила напряженная тишина, а затем послышался тяжкий вздох и удаляющийся топот. Затем, все стихло, а на мою лежанку присели. Я приоткрыла один глаз и узрела Эвиела, с дымящейся кружкой, в руке.
— С добрым утром, Кая, — мне ласково улыбнулись и протянули напиток.
— Ну здравствуй, сволочь, — вернув улыбку парню, тем же тоном ответила ему я.
— А почему так грубо? — нежная улыбка и кружка двигается ближе к моему носу.
— А потому, — отодвигая от своего лица сомнительный напиток я села, и честно ответила, — Что ты врун последний и отравитель. И поэтому- пей всё, что мне сейчас протягиваешь сам. Из твоих рук я больше ничего съедобного не приму!
Ближайший от нас куст разразился ржачем, а с лица эльфа исчезла располагающая улыбка.
— Я и не врал. Разве это лекарство не избавило тебя от тревог?
При этих словах у меня в голове пронеслись отрывки сна и я мучениски покраснела под пристальным взглядом эльфа.
— А вот ты утаила от меня истинную причину своего бодрствования. Может потому, что забыла, о том, что наши сознания связаны, или по какой другой причине…Но я же не ругаю тебя и не обзываю. Хотя, основания на это у меня тоже есть, заметь!
А я-то думала, что краснеть уже некуда…
Куст, тем временем, уже булькал.
— Ну так что? — Эвиел вопросительно приподнял бровь, чем окончательно сравнял мой цвет лица с помидором.
— Извини, — я опустила глаза и взяла протянутую мне кружку. Отхлебнула. Подавилась. — Блин, Эвиел!!! Оно же горькое!
Куст уже рыдал, чуть всхлипывая.
— Тайяна!! — рык жениха и растительность замолкла, а мне похлопали по спине и протянули яблоко. — Я думал, что ты не любишь сильно сладкое.
— Да, но не до такой же степени, — я вгрызлась в алый плод и сок тут же брызнул мне на подбородок.
— Буду знать, — парень вытер мне подборок и поднялся. — Как ты?
— Да нормально вроде, — я зевнула, прикрыв рот и поинтересовалась, — когда выдвигаемся?
— Когда пополним запасы провизии. Как спалось? Опять тот сон? — эльф зачерпнул из котелка горячее варево еще одной кружкой и чуть пригубив, с любопытством оглядел меня.
Я промолчала, занавесившись волосами и спрятав лицо в кружке с отваром.
— Ничего, — послышался голос эльфа совсем рядом от меня, — Уже совсем скоро. Поверь.
Я кивнула. Возникло чувство де жа вю.
— А теперь то мне можно выйти? — нетерпеливо раздалось из кустарника.
— Да. Спасибо, за понимание, — покровительственно кивнул эльф.
После этого послышалось шуршание и из куста, под моим удивленным взглядом, вышла Таня.
— Будешь должон, ушастый. И помни. Если что, я молчать не буду, — сурово предупредила девушка и присев, около меня, спросила. — Как ты?
— Да вроде, норм, — прислушавшись к себе, осторожно ответила я. — Вот только спать сильно хочется…
— Оно и понятно, — со знанием дела кивнула приобретенная подруга, и когда я удивленно подняла на нее глаза, обратилась к эльфу, — Когда провизию пополнять будем, коренной житель Лесов?
Я удивленно приподняла бровь, озадаченная быстрой сменой темы разговора, но Таня сделала вид, что не замечает моего недоумения и продолжила выжидательно смотреть на эльфа.
— Сейчас и пополним. И мое имя — Эвиел, — напомнил ей остроухий. После чего, поставил чашку на землю и взяв сумку, принялся в ней рыться.
— Да хоть Вася Барашкин. Как хочу, так и называю. Ты когда охотиться пойдешь? Нам еще огонь заново разводить и еду готовить, в дорогу, — нагло заявила Оракул. — Сейчас не до копаний в сумке. Заканчивай фигней маяться. Потом найдешь в своем ранце свою любимую игрушку.
— Я ищу вовсе не игрушку, Оракул, — спокойно ответил мой жених. — А вот это.
И под наши удивленные взгляды, из сумки была вытащена…
— Ты что, эту крокозябру с собой взял?? — вырвалось шокированное у меня.
— А почему бы и нет? — пожал плечами Эвиел, приглаживая перья монстрообразной птички и ласково поглаживая его вдоль клюва, из которого в разные стороны выпирали клыки разной длины и ширины. — Они отличные охотники. К тому же, этого еще и кормить не надо. Да и ты его приручила. Если бы я его в сумку не засунул, то он бы за нами и так, и так полз.
— Почему это? — не понимала я.
— Потому что ты его к жизни вернула, — просто ответили мне.
Я открыла рот. Потом, закрыла.
А птичка, увидя меня, встрепенулась и радостно заорала, засучив в воздухе черными толстыми лапками с лезвиями- когтями, при этом смешно топорща игольчатый гребень цвета хаки и махая громадными крыльями, до этого компактно сложенными в два валика, нас спине. Её мутные маленькие глаза болотного цвета, не отрываясь, смотрели на меня. А народ вокруг чего-то ждал. Притом, явно, от моей персоны.
— Что? — не выдержала я.
— Нужно дать ему Имя. Тогда, он не съест добычу сам, а принесет ее сюда, — пояснил Эвиел.
— Верно. И при том-быстро, — торопливо добавила Таня.
— Почему? — испугалась я.
— Да потому, что я жрать хочу, — угрюмо ответили мне.
— Тогда… — я осмотрела маскировочную окраску оперения птицы, ее средние размеры, и, учтя при этом общий вид птички, вместе с вонью и крикливостью, решила, — Пусть будет Крокя.
— Отлично. Вот ей об этом и скажи, — мне быстро протянули пташку и я на автомате взяла, чтобы тут же пошатнуться от тяжести и ошеломленно выдать, — Так это еще и девочка??
— Да. У них только хохолки обычно из жал состоят, — кивнул Эльф, и поторопил. — А теперь скажи ей ее имя и дай распоряжение принести еду.