«…It feels like I'm paralyzed,
and I can't
escape from the prison I'm
living in.
I'm naming the voices in my head
They keep on telling me to give in
But it's making me stronger
Fight a little longer
I'm gonna bring me back to life
And I won't be paralyzed…»*
Когда песня закончилась, а музыка затихла я осторожно открыла один глаз. Потом, второй и удивленно стала оглядываться. Рядом со мной все так же стояла только одна Таня. Чет я не поняла…
— А…Где? — обратилась я к Оракулу, вопросительно воззрившись на нее. Та закатила глаза и, взяв меня за руку, потянула в сторону лежанок.
— Кать, ну что ты творишь?! Кого ты ожидала увидеть? Ты напилась, и фокусироваться на чем-либо не сможешь даже при всем своём желании. Какие уж тут призывания?! Давай ты сейчас ляжешь и…
— Ну, не скажи. Ты явно недооцениваешь возможности своей подруги, — вдруг послышался приятный мужской баритон и из — за дерева вышел мужчина, представ перед нашими ошалевшими взглядами во всей красе. От такого поворота событий я даже малость отрезвела и, быстро выхватив у зазевавшейся подруги ее порцию напитка, залпом выпила остатки, поправив тем самым положение и вернув своей состояние к исходному, т. е. беззаботно — алкогольному. Незнакомец, увидя такое, хмыкнул и подошел к нам поближе, позволяя костру осветить его и, таким образом, дать нам с подругой возможность осмотреть гостя.
Этот парень был высок, гибок и широкоплеч. Он имел длинные прямые волосы, до поясницы, седого цвета, которые были распущены и перекинуты на плечи. Кожа мужчины была бледно оливковой, с желтоватым отливом и имела структуру дерева. Глаза же, большие, полностью желтые, без намека на белок, с ромбовидным зрачком, напоминали бы глаза ящерицы, не украшай их длинные черные ресницы, отбрасывающие красивую тень на его узкое лицо. Прямой нос, острый подбородок, ярко выделенные скулы и тонкие бледные губы завершали его необычный облик, если не брать в расчет одежду, которая по своей необычности, была под стать своему хозяину, поражая воображение и заставляя невольно задуматься о вечном, ибо детализирована она была под…кожу ящерицы.
Вроде бы обычный легкий кожаный пиджак темного цвета, облегающие коричневые штаны, длинные белые сапоги. Но это только если парень находился в покое. Стоило же ему сделать какое-либо движение, то глазу сразу становилось заметно мелкие чешуйки на всей его одежде, которые едва слышно шуршали и меняли оттенки, в зависимости от освещения, смазывая силуэт своего владельца и делая его почти невидимым.
Я икнула. И мужчина заговорил:
— Меня не надо бояться. Я — Зэаль. И признаться, встречи с вами я ждал с большим нетерпением, Катерина, — сказав это, парень приблизился к нам вплотную и поочередно поцеловал нам руки.
— Да что там, — почему то покраснела я и махнула рукой, пытаясь скрыть смущение, — давай на «ты». Все ж свои.
Пронзив меня своими необычными глазами, Зэаль усмехнулся и чуть склонив голову, мягко проговорил:
— Рад слышать. А теперь, давай выполним то, ради чего сюда ты меня и призвала.
— Это что же? — подозрительно уставилась на него Таня, украдкой вытирая облобызанную руку об плащ.
Странный парень лукаво улыбнулся, сверкнув глазами на Оракула и, чуть наклонившись в ней, вдруг высунул раздвоенные черный тонкий язык в опасной близости от ее щеки, проговорил, задорно косясь на меня:
— Это — пение. И отдых.
Эвиейлор тор Зетраш Крессейр Лаа Мороэйе, наследный принц эльфов Земралла.
Уменьшенная магией посылка оттягивала карман и наталкивала не невеселые думы. В лесу пришлось задержаться достаточно дольше, чем я планировал изначально. И сейчас, смотря на небо, усыпанное звездами, моя тревога усиливалась. Как знать, что могло случиться за время моего отсутствия. И тут, меня пронзила догадка.
«А вдруг, это была ловушка, обманный маневр, чтобы отдалить меня от невесты и тем самым… Нет. Бред.» — я тряхнул готовой, отгоняя мысль — паразита и пытаясь успокоиться. Но было уже поздно и собственная накрученность уже успела сделать свое черное дело, прочно засев в голове и заставляя ускорить шаг.
Не в силах больше справится с все больше нарастающей тревогой, я открыл свое сознание и попытался почувствовать сущность невесты. Но вместо обычного сумбурного потока её мыслей и ярких картинок эмоций я ощутил лишь темноту. Остановившись, я неверяще посмотрел вдаль, а затем мое сердце пропустило удар и я сорвался на бег.
***
Когда появился мой жених, я заметила не сразу, занятая тем, что весело скакала около костра и делилась планами мести с Зэалем. Тот, услышав мои опасения, серьезно отнесся к данному вопросу и они, сидя у костра, наперебой с Таней давали советы, смешно грызязь, если их взгляды на определенные «методы» не совпадали. Поэтому Эвиелу удалось привлечь к себе внимание только тогда, когда он споткнулся об мою кружку, которую я, в порыве гнева, отбросила подальше от себя.
— Что здесь происходит? — послышалось разгневанное за моей спиной и я замерла. Зи (так мы с подругой окрестили нового охранника) с Таней тут же замолкли и с любопытством посмотрели на обладателя голоса. Я, находясь лицом к тем, кто «в доле», нетерпеливо сверкнула глазами и коварно улыбнулась. Охранник едва уловимо кивнул мне, а Таня медленно закрыла глаза. Ага, значит, добро дано.
— Как это что? — чуть заплетающимся языком проговорила я, и медленно повернулась, стараясь не сильно при этом шататься, — мы празднуем мой с тобой развод!
— Какой, к риваллам*, развод?! — прошипел эльф и двинулся на меня. Я икнула.
— Так, самый обычный! — уверенно проговорила я и шагнула ему на встречу, чем очень удивила своего жениха и он тут же затормозил.
— Ты что, пила??? — ошарашенно выдал принц, явно не веря своим глазам.
— Да. А что, низзя? — высоко вскинув голову, с вызовом спросила я, надвигаясь на эльфа и старательно хмуря брови.
— Тебе — да!
— Да что ты себе возомнил? — сорвалась я, подойдя в плотную к эльфу и рассерженно тыкнув ему указательным пальцем в грудь, — сначала по ночам разврат устраивал, целовал где можно и нельзя…
— Это где же? — заинтересовалась Таня, но Зэаль нетерпеливо цыкнул на нее.
— Не мешай. Она явно в ударе, — послышалось тихое от желтоглазого, и это парочка захихикала.
Я снова насупила брови и продолжила, не переставая тыкать пальцев в эльфа, при каждом окончании своего предложения.
— Комплименты мне всякие делал, спал со мной в одной кровати. Соблазнял! — я снова тыкнула свою жертву и рассерженно засопела. Эльф стоял соляным столбом, явно не понимая что со мной, и не зная, как на это реагировать, — влюбил в себя, можно сказать. Гору наобещал всего, пророчество показал! — услышав такое признание их моих уст, эльф дернулся и попытался вставить слово, но меня уже раскочегарило настолько сильно, что это действие вызвало во мне еще больше обиды, и я заорала, чувствуя, как глаза наполняются слезами, — Молчать! Сейчас говорю Я! Ты столько всего сделал, чтобы засесть у меня в сердце и как только это случилось, ты сразу отстранился. Слился! Говорил и обращался так, будто я пустое место.