– Как вы и приказывали, господин, в винном подвале. Не то, не дай Превеликая Матерь, украдут. У нас тут разные люди ходят, сами знаете, господин Трол… А так, в подвале, надежнее, туда без моего ведома муха не залетит.
– Хорошо, Эдис, – кивнул Трол, которого раздражало многословие, – спасибо.
– Трол, может, ты объяснишь? – спросил Самвел, появляясь наконец на лестнице.
– Давайте подождем, – предложил Возрожденный. – И послушаем.
Они стали слушать. Ничего не было ясно, ничего не было слышно, деревня казалась спокойной, как семья разленившихся хрюшек. И вдруг… Ибраил даже задохнулся, словно только сейчас до него дошло, потом с уважением посмотрел на Трола.
– Здорово, я бы непременно проворонил, – сказал он.
– Что именно? – спросил Крохан чуть резче обычного.
Где-то вдруг заплакал ребенок, и тут же стих. Потом что-то затрещало и так же резко стихло. В другом конце деревни упала глиняная миска или хорошо обожженный горшок.
– Они все-таки решились, – отозвался Ибраил и улыбнулся, да так зло, что от него отвернулась даже Зара.
– Мечи к бою, – сказал Трол негромко, а сам, толкнув дверь гостиницы, вышел на деревенскую площадь.
Тут уже не было пусто, сюда собирался народ. Вернее, люди Волынщика. Некоторые глуповато приседали, прячась за деревенских, которых они почему-то толкали перед собой, видимо, чтобы их не было заметно. И было их много, даже не весь их отряд, которым они прибыли брать замок Дотимер, а вообще все, кто жил в Орлином Гнезде клана Песли. В их руках сверкало оружие, на многих были доспехи, снятые с воинов замка Дотимер, половина несла щиты…
Сам Песля выехал на площадь на коне, с мечами Трола в руках. Он весело скалил зубы сквозь свою бороду и с интересом оглядывался.
– Ага, – признал он, увидев Трола с остальными перед собой, – все-таки не вышло. Почувствовали, песьи души…
– Волынщик, – спросил Трол, – зачем все это?
– Я же просил тебя подсыпать их магу побольше той гадости, что дала шаманка, – обратился вместо ответа Волынщик к девушке, которую толкал один из его головорезов. Это была служанка из гостиницы, она боялась, тем более что ее руку не выпускала та самая карга, которую Трол уже видел в лагере Песли и которую все называли шаманкой.
– Я не виновата, что они пьют только воду или молоко. А в молоко много не насыплешь, оно свернется, – плаксиво отозвалась девушка.
– Понятно, – важно кивнул Песля, – а в воде этот порошок почувствовал бы даже мертвый.
– Песля, – сказал Трол и медленно, чтобы это было ясно всем, вытащил свои мечи, – отпусти деревенских.
– Да они мне и понадобились только, чтобы… Мы думали, если за них спрятаться, вы не почувствуете. Жаль, не вышло.
Деревенских стали отпускать. Первой от опасного, по ее мнению, соседства с шаманкой удрала гостиничная служанка. Спустя две минуты на площади остались только люди с оружием. Почти сотня под командованием Песли и восемь человек, которых Трол за неимением лучшего определения иногда называл зимногорцами, хотя Зара и Роват Зимногорья никогда не видели.
Из-за соседнего дома к Песле, также на конях, подъехал его отец с тремя седобородыми старцами. Они были вымазаны темной краской, в кирасе старого вождя были видны плохо спрямленные вмятины, но в целом это было внушительное зрелище… для деревенских, подумал Трол.
– Песля, я подарил тебе свои мечи. Может, объяснишь, в чем дело?
– В деньгах, чужеземец. Их видели, несколько огромных сумок, набитых золотом.
– Я же отдал тебе и твоим людям замок. Неужели этого мало за то, что можно назвать нейтралитетом?
– Деньги мне будут нужны, когда я останусь тут лэрдом, – отозвался Песля и снова весело ухмыльнулся. – Не бывает же лэрда без золота. Не то соседи, крестьяне не станут уважать.
– Песля, я уже тебе говорил, вас слишком мало, чтобы отобрать их. К тому же они мне и самому нужны.
– Да, слышал, – нетерпеливо кивнул Волынщик, – чтобы изловить какое-то чудовище и убить его с помощью фей из древних сказок. Мне это неинтересно, раб… Ведь твое имя и прозвище – Раб? Тебя тут, как выяснилось, до сих пор помнят, только удивляются, что ты стал таким важным господином… Хотя как был, так и остался тупоголовым – кто же, если не дурак, будет рассказывать в наших землях, что у него сумки с золотом? Он мог продолжать в том же духе довольно долго. Трол взвесил возможность, что Песля действует не сам, а им управляет Гевст. И почти тут же услышал ментальный ответ мага – нет, он сам так решил и сам придумал это нападение. Тогда Трол решился.
– Ладно, беспорточный лэрд, давай решим это дело вдвоем. Ты и я, идет?
– Нет, – отозвался Волынщик. – Ты хоть и больной, как сказывают, а все же…
– Но ведь слишком много людей погибнет, – почти в отчаянии отозвался Трол. – Причем зазря, золота тебе все равно не видать…
– Так ведь больше другим тогда достанется! – хохотнул Волынщик и взмахнул мечами.
За ним засмеялись некоторые из его людей. Вот ведь воровские души, подумал Трол, даже не понимают, что скоро умрут.
– Хватит болтать, – вдруг прокаркала шаманка на всю площадь. – Убейте их и заберите наше золото!
Тогда Батар поднял самострел, который удачно замаскировал до этого плащом, и выстрелил. Тяжелый болт прошел над толпой, но как-то не очень быстро прошел. И старик, отец Песли, сделал мгновенное движение, подставляясь под выстрел. Стрела прошила его почти насквозь, вместе со старым доспехом, и он грохнулся с коня в пыль. И тогда все люди Волынщика, который в этот миг стал полноценным главой клана, бросились вперед.
Некоторые при этом закричали какие-то слова, некоторые взвыли по-волчьи, кто-то засвистел. Все это было глупостью… Потому что Трол не отступил ни на шаг, как и остальные его бойцы. Они лишь плотнее стали вокруг Ибраила и Батара, который опустил арбалет и взял у брата более скорострельный лук.
Первых людей Волынщика Трол все-таки пожалел, не мог он рубить таких неумех, которые даже удар начинали не из блока, как полагалось по всем законам боя, а просто из всего замаха, насколько хватало рук и плеч. Он лишь подцеплял эти самые руки, лишь поддевал неловко выставленные ноги, лишь неглубоко ранил защищенные легко пробиваемыми кожаными доспехами тела.
Его работа у кузнеца теперь здорово помогла ему. Он сразу вошел в сильные и точные движения, словно и не был болен… Или его техники даже во время магических атак хватало, чтобы сдерживать три, пять… нет, почти десять вояк Песли одновременно и выигрывать у них этот бой. Тем более что групповым действиям они не обучались, рубились, как если бы каждый был один, и ловить их на ошибках было не сложнее, чем накалывать на острогу рыбу в прозрачном ручье.
Но что-то происходило еще, помимо этой удивительно бездарной рубки… Вот застонала Зара, оказалось, копье пробило ей горло, и она умерла раньше, чем успела вздохнуть, вот один из братьев не увернулся от самоубийственной атаки какого-то великана, которого, конечно, успел разрубить, но все же получил рану в бедро… Тогда Трол собрался. Это были уже не шутки. Их убивали, не жалея жизней всех этих бедолаг из клана Песли.
Трол загасил одним длинным, как сон, движением сразу троих самых нахальных вояк перед собой, потом прокричал:
– Сомкнитесь за мной!
И пошел вперед, медленно, еще зыбко, но все отчетливее восстанавливая в себе общую картину боя, которую должен держать в сознании каждый совершенный воин – когда он даже спиной видит противника сзади, когда угадывает удары, которые противник только собирается нанести, когда он понимает, куда нужно идти, чтобы врагов оставалось меньше… Он шел и теперь убивал одним движением, еще раньше, чем кто-то из этих полукрестьян, которым по чистому недоразумению выдали оружие, понимал, что его убили. Трол двигался вперед, как плывущая по речке лесина, которая разбивает, крошит и раскалывает весенний, тонкий ледок. Он шел к тому месту, где находился Волынщик.