И тут же отправил в полёт и второго мужчину. Тот шумно выдохнул, взмахнул руками. И врезался спиной в стойку Ушастого Бити.
Я шагнул к вар Минану (тот хлопал глазами, всё ещё не пришёл в себя после встречи с чашкой). Несильным ударом расплющил ему нос.
Тот брызнул красной жижей, как перезревший фрукт.
Дождался, когда мужчина взглядом вновь найдёт моё лицо. Склонился к нему. Хотел сообщить вар Минану, что он вор, что женщин бить нельзя (ведь Мираша женщина?)…
Но не успел.
Его спутники уже поднялись на ноги. Быстро. Достали ножи. И оба снова ринулись на меня.
Успел подумать о том, что ножи — это хорошо. Они уравнивают шансы на победу. Почти.
Тот, что сдвинул своим телом стойку Бити, успел ко мне первым. Теперь он не молчал — рычал, ругался не разжимая зубов. Наклоном тела показал, что хочет проткнуть мне печень. И сделал резкий выпад… целя мне в шею.
Я без труда ушел с траектории ножа. Поморщился от мерзкой вони, когда мужчина выдохнул мне в лицо. И сломал ему руку.
Нож ещё летел к земле, когда я ударил по второй руке мужчины (хрустнула кость).
Заметил, что вар Минан выбрался из-за стола. Он пошатывался. Прижимал к лицу ладонь (по его щекам и подбородку текла кровь).
Но опасность сейчас исходила не от него.
К моему животу метнулся клинок ножа — подоспел мужчина, которого я недавно бросил к выходу. Он вложил в удар много силы. И не смог устоять на месте, когда я ушёл с линии удара. А моя подсечка не позволила ему удержался на ногах.
Грохот от его падения, сменился хрустом костей — сперва правой руки мужчины (кость пробила кожу), потом левой (этот удар тоже получился).
Вар Минан попытался пырнуть меня ножом — я сломал ему локтевой сустав (так это место на руке называла Двадцатая). Отобрал нож. Надавил черноволосому на плечи, усаживая того на стул.
Взял со стола кошель с карцами, поднёс к лицу мужчины.
Сказал:
— Это мой трофей. Понял? Ты его украл. Ненавижу воров!
Посмотрел на Мирашу.
Она ведь женщина?
Уж сейчас-то — точно!
Ткнул черноволосого пальцем в грудь.
— И ещё! — сказал я. — Женщин бить нельзя! Никогда! Ты меня понял?!
Вар Минан заскрипел зубами, спросил:
— Ты кто такой?
Скривил губы от боли.
— Моё имя Линур, — сказал я. — Просто Линур — без всяких «вар» и «кин».
— Я тебя убью, Линур.
Мужчина стёр с губ кровь.
Я видел, что ему больно. Но он не стонал.
В отличие от своих приятелей.
— Попробуй.
Вар Минан покачал головой.
— Не сейчас, — сказал он. — Но я найду тебя. Обещаю. Сломаю тебе все кости. Забью до смерти! Зря ты со мной связался, пацан. Я такого не прощу. И мой клан тоже.
Я разложил на столе трофеи — три ножа в чехлах и кожаный пояс, снятый с вар Минана. Когда я забирал их оружие, бойцы клана кит Луар не сопротивлялись. Но сыпали угрозами и ругательствами. И стонали.
Мираша тогда наблюдала за моими действиями молча.
Она не сказала мне ни слова до тех пор, пока покалеченные мной мужчины не покинули трактир.
И лишь потом спросила:
— Зачем ты это сделал, Хорки? Ты понимаешь, что натворил?
— Называй меня Линуром, — сказал я. — Решил, что в Селене буду носить это имя.
Достал из чела нож вар Минана, осмотрел его клинок, проверил заточку. Хороший нож! Гораздо лучше того, который я когда-то отобрал у Первого.
— Они скоро вернутся, Линур! — сказала Мираша. — Обязательно! Такое клан Луар не простит. Их будет много!
— И что?
— Линур! Как ты не понимаешь?! Ты помнишь, что я рассказывала тебе о нишах в местном обществе?
— Помню.
— Ты только что совершил огромную глупость! — сказала Мираша. — Вар Минан из тёмного клана. Вы с ним не ровня! Я тебе это уже объясняла! Как ты меня слушал?! За его спиной — клан! Ему не составит труда стереть тебя в порошок!
— Пусть попробует, — сказал я. — Твои рассказы о нишах, уровнях — всё это глупость. Ты слишком долго жила среди людей. И стала думать, как они.
Я убрал нож в чехол. Посмотрел женщине в глаза. Сказал:
— Я помню, что значит быть рабом. Очень хорошо помню. И больше не собираюсь терпеть унижения и делать то, что велят другие. Быть может, я молод и глуп, не понимаю, как устроена жизнь — пусть так. Но я не человек — охотник. Я не смогу улыбаться в ответ на пощёчину. Буду делать так, как считаю нужным.
Мираша вздохнула.
— Ты забыл, зачем мы явились в Селену? Если нас сейчас убьют, то будущее останется прежним — моя семья погибнет!