Первое, что бросилось в глаза — облака стали ближе. И птицы кружили почти на уровне глаз. Огляделся: различил вдали очертания гор — восходящее солнце окрашивало их в оттенки красного цвета.
Спросил:
— Где это мы?
Подошёл к парапету, взглянул вниз. Высоко. Рассмотрел крыши домов и верхушки деревьев — город. Не Селена. Ту не окружали горы, да и подобную башню я там не видел.
— Если ты вспомнишь карту Империи, Линур, — сказала Норма, — то увидишь, что на северо-западе её граница отрезает от континента Наворский полуостров. Помнишь, что там находится?
— Горы оборотней, — сказал я. — Так говорили на истории Империи.
— Да. Почти полторы тысячи лет назад, после Великого переселения народов, остатки нашего народа ушли на тот полуостров. Спрятались в дебрях лесов Наворских гор. Не смогли ничего противопоставить закованным в железо армиям и магии людей. Долгое время оборотни жили в горах разрозненными племенами. Враждовали друг с другом из-за территории и ресурсов. Но потом объединились в единое государство. Селенская республика несколько раз пыталась его захватить — не смогла.
— Я слышал, они платят Империи ежегодную дань.
— Так и есть, Линур. Уже восемьсот лет. И почти пятьсот лет войска ни Республики, ни Селенской империи не ступали на территорию Великого княжества.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросил я.
— Объясняю, где мы находимся, — ответила Норма.
Она указала на город внизу.
Сказала:
— Это Вульфгард, столица Великого княжества Наворского.
Ткнула пальцем в сторону дома с красной крышей, окружённого садом.
— Там живут мои родители, когда приезжают в столицу, — сообщила она. — Вон палаты Великого князя. Только в прошлом году к ним достроили новое крыло. А видишь тот терем с белым каменным забором? Это столичная резиденция твоего деда, князя Михала Стерлицкого. Он там почти не живёт: князь Михал редко возвращается в Вульфгард.
— Ты стала… непривычно говорить, — сказал я. — Не как та Норма, которую я знал. Тебя словно подменили. Куда подевались все эти твои… словечки?
Рыжая усмехнулась.
— Капец, я думала, что образ клановой сиеры тебе понравится больше, чем личина бандитки, — сказала она, — Хочу, чтобы ты знал, мальчик: я могу быть разной. И принцессой, и преступницей. И доброй, и злой. И глупой, и охренительно умной. Меня этому учили. Как и многому другому. Едва ли не с рождения. Смешно было слушать, как ты жаловался на учёбу — тебе-то её перепало всего ничего. А меня муштровали ничуть не меньше, чем твою колченогую. Только из неё с детства делали розу — из меня принцессу и патриота.
— Хочешь сказать, всё то время, что мы знакомы, ты изображала другого человека?
— Конечно. Ты застал меня в роли наёмной убийцы. Её я после и придерживалась.
Я нахмурился.
Сказал:
— Мне всё равно, как ты говоришь: копируешь речь простолюдинки или знатной сиеры. Но даже я понимаю, что ты не дочь императора. Ведь это так? Ты просто не можешь ею быть: ты не человек. Как получилось, что ты заняла место принцессы?
Норма хмыкнула. Кивнула.
— Ты сделал правильный вывод, мальчик, — сказала она. — Хотя и использовал для рассуждений неверные данные. Да, я не человек. И император Селенской империи — не мой родной отец.
Сощурила глаза.
— И чтоб ты знал, мои родители живы. Ещё вчера они были здесь, в Вульфгарде — и папа, и мама. В том доме, который я тебе показывала. Но я привела тебя сюда не для того, чтобы познакомить с ними. Хотела, чтобы ты увидел место, в котором началось возрождение твоего народа. Решила: именно здесь открою тебе тайну, за обладание которой любого человека ждёт скорая и неминуемая смерть.
— О том, что ты морочишь всем голову, изображая принцессу?
— Нет, мальчик. Ради такой ерунды я бы тебя сюда не привела.
— А император знает, кто ты на самом деле? — спросил я.
— Конечно, — ответила Норма. — Разве ты ещё не понял? Император тоже из нашего народа. Как и большинство представителей клана Орнаш. Как и бойцы Тайного клана. И мужчины клана Ятош — тоже из наших…
Я её перебил.
— Но император человек!
— Почему ты так решил?
— Он бородатый, я сам видел, — сказал я. — У охотников волосы на подбородке не растут.
Рыжая вздохнула.
— Ты как был деревенским мальчиком, так им и остался, — сказала она. — Ну подумай головой, Линур! Ведь ты не один день изучал алхимию. Ты бывал в столичных магазинах. Неужели не замечал, что среди клановых в Селене нет ни одного лысого?