Шелон кривил губы, сердито оттопыривал ноздри. С момента моей первой встречи с личным рабом Белины я успел из безродного арестанта превратиться в представителя имперского клана. Но первоначальное отношение ко мне Шелона так и не изменилось. Тот словно не замечал моих клановых нашивок — по-прежнему видел во мне лишь преступника, освобождённого из городской тюрьмы его хозяйкой.
— Ступай за мной. Хозяйка тебя ждут.
Не глядя мне в глаза, раб добавил:
— И смотри мне: не балуй!
Шелон, как обычно, повел меня мимо парадного входа к неприметной двери у самого угла дома. Впустил внутрь, зашагал следом за мной по слабо освещённой крутой лестнице. Я слышал за спиной его недовольное сопение. Старался не обращать на него внимание. Витавшие в воздухе дома ароматы навевали мне воспоминания: и приятные, и не очень. О том, как я впервые явился в этот дом. О том, как проводил здесь время в компании сиеры Белины.
Вспомнилось мне и лицо вар Руиса кит Рилок — как оно перекосилось в тот день, когда кит Рилок впервые увидел меня выходящим из спальни его невесты. А ещё я вспомнил, как лежал здесь на полу, не находя в себе сил пошевелиться: парализованный заклинанием. И как ночью забирался в комнату сиеры вар Вега через окно — увидел в своей памяти лежавшую тогда на кровати парочку и то, как уносил отсюда жезл с заклинаниями регенерации.
С тех пор прошло всего несколько месяцев, но многое успело измениться. Я снова был с Двадцатой (только называл её теперь Тильей). Сиера вар Руиса кит Рилок убила Норма, которая оказалась мне вовсе не родственницей, а принцессой Селенской империи (пусть и не по крови). Тайный клан разгромил Карцев. А мой приятель Исон вар Нойс кит Шемани собирался жениться на сиере вар Вега — той самой, с кем я когда-то проводил время в этом доме.
Странно, но вот запаха дыма чиманы, я почти не чувствовал. Он присутствовал в воздухе, но очень слабый, старый — словно в прошлый раз в этом доме курили траву не меньше двух суток назад. Сомневаюсь, что Исон так долго обходился без своих любимых бумажных скруток или курительницы, подаренной ему моим дядей Нилраном вар Тороном кит Сиоль. А это могло означать, что мой приятель не проведывал сиеру Белину вар Вега кит Марен два, а то и три дня.
Похоже, глава клана кит Шемани, снова отправил младшего сына прочь из столицы. Рыжий либо сумел перед отцом в чём-то провиниться, либо расплачивался за нашу поездку в императорский дворец — не удивлюсь, если приглашение туда он у родителя попросту выкрал. А может всё дело в подготовке к свадебной церемонии. Кто знает, какими чудесами вар Нойс решил удивить на ней гостей. С Исона станется придумать что-то неожиданное для всех и «экстравагантное».
Лестница привела нас в светлую комнату, где меня встретила большеглазая Гита. Рабыня сиеры Белины, одетая лишь в яркую набедренную повязку, отвесила мне поклон. «Рабыня приветствует знатного сиера» — вспомнил я его значение. Раньше я удостаивался от Гиты лишь «рабыня приветствует свободного». В отличие от Шелона, Гита сразу изменила отношение ко мне, согласно моему новому статусу. Бородатый раб недовольно фыркнул; не прощаясь, удалился.
— Сиер вар Астин кит Ятош, сиера вар Вега кит Марен готова принять вас.
Голос рабыни прозвучал тихо и глухо. Ни следа прежних звонких ноток и бодрости. С момента нашей прошлой встречи изменилось и выражение лица Гиты: потухший взгляд, опухшие веки, поникшие края губ — ни былого румянца на щеках, ни задорного блеска в глазах. Мне почудилось, что рабыня зим на пять постарела — сутулила спину, почти не поднимала взгляд. Она распахнула дверь в комнату своей хозяйки, посторонилась, жестом предложила мне войти.
Я переступил порог комнаты сиеры вар Вега. Зажмурил глаза от яркого уличного света, что проникал через огромные не зашторенные сейчас окна. В нос мне ударили резкие запахи вина, кофе и валерианы — они почти полностью затмевали застарелый аромат дыма чиматы. Исон дымил здесь, но не сегодня и не вчера — с тех пор миновал не один день. А значит, мой приятель сюда давно не захаживал. Если только будущая невеста не отучила его от курения.
Сиера Белина вар Вега кит Марен стояла около окна. Облачённая в бежевый лёгкий полупрозрачный халат, под которым на фоне стекла угадывались очертания стройного тела. Она сжимала в руке пустой стеклянный бокал, широко открытыми блестящими глазами задумчиво посматривала на то ли на безоблачное небо, то ли на зелёную листву деревьев. Услышала, как я вошёл — повернулась в мою сторону, привычным взмахом руки отбросила с лица чёлку.