— И все эти два дня я не буду ни спать, ни есть, ни ходить… в уборную.
— Ну почему же, сиер князь. Ешьте, пейте… Придётся пожертвовать только сном. Организм у вас молодой — справится. Это не так страшно, как кажется: я буду время от времени навешивать на вас «бодрость», чтобы вы не теряли ясность мышления. Всё остальное вам делать не возбраняется. Но, разумеется, придётся совершать все эти манипуляции, не теряя концентрации на плетении. Быстро приноровитесь.
— Надеюсь.
Я снова оценил размер заклинания, что собирался создать. Вновь мысленно ужаснулся. И в то же время восхитился грандиозности предстоящей работы. А ведь ещё недавно мне казалось, что конструкция портального камня — сложное плетение. Но теперь оно выглядело на удивление простым, даже простецким, в сравнении с тем узором, что следовало воспроизвести для создания Трузиланской башни.
— Капец, — повторил я привязавшееся ко мне после общения с принцессой словечко.
Ухмыльнулся.
— Что ж, давайте сделаем это.
— Мне нравится ваш настрой, сиер князь, — сказал учитель. — Не покривлю душой, если признаю, что вы мой лучший ученик. Добавлю: и самый талантливый. Знаете… я даже перестану жалеть о расставании со столицей и преподаванием в Академии, если мне доведётся узреть создание такого чуда, как Трузиланская башня. Не подведите ни меня, ни себя, молодой человек. Подойдите к созданию этого плетения со всей возможной ответственностью.
— Я постараюсь, сиер вар Жунор.
Учитель протёр платком лицо.
— Хорошо, — сказал он. — Верю, что вы справитесь. И я приложу все усилия для того, чтобы помочь вам. Что ж, сиер князь, не будем терять время. Давайте мы с вами разберём кое-какие особенности этой конструкции. Чтобы в процессе работы они не доставили вам ненужных трудностей. Молодой человек, откройте книгу на двадцать седьмой странице, обратите внимание на вот какие моменты…
Мы решили, что создавать магическую конструкцию Трузиланской башни я буду в Вульфгарде: в своём доме, в спальне. Вероятность того, что мне там помешают, больше, чем в «пещере сокровищ» — все эти гости и не думали обо мне забывать. Но и уровень комфорта, что позволит не отвлекаться от работы над плетением, значительно выше, чем в имперском магическом хранилище.
Варианты с использованием незнакомых помещений мы отбросили сразу: там будет трудно сосредоточиться на узоре. Промелькнула у меня мысль уединиться в Селене, где отвлекать было попросту некому. Но пришлось отбросить и её: туда не сумел бы попасть сиер вар Жунор (точнее, не сумел бы там выжить) — я бы оказался в бывшей имперской столице без его поддержки.
Вечером растолковал свои планы Норме. Долго распинался, в подробностях описывая, чему именно собрался посвятить ближайшие дни. Рыжая не особенно вникала в касавшиеся магии подробности. Уверен: такие слова, как «Трузиланская башня» и «Трузиланский маяк» не добавили моим словам ясности. Но принцесса быстро сообразила, какую роль на это время я назначил ей.
— Капец, — сказала она. — Так бы сразу и говорил, мальчик: два дня сюда никого не пускать. Не вижу в этом ничего сложного. Предупреди только слуг. Эти гадёныши заимели привычку сомневаться в моих приказах — то и дело уточняют их у тебя. А в остальном… ничего сложного. Все эти похотливые сучки, что пускают на тебя слюни, будут получать от меня поджопники; как и их папаши. Это я тебе обещаю.
Даже в тюремной яме я не жалел времени на физические упражнения: тренировался с воображаемым оружием, охотился на крыс. Но точно не давил ягодицами тюфяк на протяжении всего дня. Не помню, чтобы мне раньше доводилось так долго сидеть на одном месте. Именно сидеть, а не находиться: в сидячем положении воспроизводить буквы божественного алфавита было привычнее. Потому я и обосновался в мягком кресле на всё время работы над магической конструкцией башни.
Взгляд скользил по строчкам на грязных страницах книги, что лежала у меня на коленях. Губы шевелились, привычно превращали буквы в звуки. Повинуясь заученным сигналам, мана невидимыми ручейками сплеталась в нужные узоры — те переходили в другие, превращаясь в длинную и, как мне вскоре стало казаться, бесконечную цепочку заклинания. Никаких трудностей при построении конструкций я не испытывал, никаких сверхусилий не прилагал: совершал несложную, но долгую и однообразную работу.
Я словно строил башню в своём воображении. Неторопливо укладывал камень за камнем — буквы магического алфавита. Сверялся с заранее составленным планом — текстом в старинной книге. Подпитывал конструкцию маной — скреплял камни строительным раствором. Чувствовал, как учитель то и дело вливал в мою ауру заклинания — прогонял сонливость. И чем длиннее получалась цепочка из соединённых между собой слов, тем более грандиозное строение вырисовывалось перед моим мысленным взором.