– Как угодно, сахиб, но я бы на твоем месте не преминул…
– Ты не на моем месте, орк, знай свое место, – проговорил рыцарь.
Но еще разок высунулся из окошка кареты и посмотрел на франкенштейна. Возница был доволен, даже как-то по-особому уселся, едва ли не развалясь, словно бы перед камином в ожидании сытного ужина. О том, что так можно было сидеть на узеньких и трясущихся козлах, рыцарь прежде и не догадывался.
Замок показался неожиданно и выглядел куда как мрачно. Темные, на редкость высокие стены из тесаного камня, с двумя темными башнями по краям фронтальной стены, к тому же отрезанной от дороги и леса на удивление широким рвом. Такой ров было бы трудно переходить даже по каким-нибудь лестницам, а в том, что в темной воде вверх торчат еще и колья, скрытые сейчас наплывами ряски, рыцарь не сомневался ни на мгновение. И хорошо, если только колья, подумал он, а то еще крючья и ножи, затачиваемые так остро, что способны рассадить мускулы до костей у любого незадачливого пловца. Даже странно становилось – зачем замку, стоящему в стороне от дороги, нужны были такие защитные приспособления?
Но Оле-Лех не собирался вдаваться в подробности местных свар и междоусобиц, а потому стал смотреть, как егерь принялся размахивать факелом и зычно орать на местном малопонятном наречии:
– Ех-хой! В замке!.. Я привел гостей, опустите мост!
Он орал довольно долго, даже охрип немного, и опять же Оле-Лех удивился, неужто хозяева полагаются на стены и ров, неужто ни в одной из угловых башен нет наблюдателя, стражника или хотя бы какого-нибудь мальчишки, посланного следить за окрестностями?
К тому же и дождь усилился, и ветер здесь, на площадке перед замковым мостом, получил возможность гулять гораздо сильнее и размашистее, чем под кровом деревьев. Теперь дождь ходил плотными зарядами, то обрушиваясь на карету едва ли не водопадом, то утихая так, что становилось слышно, как звенят удила коней, отряхивающихся от непогоды.
На стене над воротами наконец-то появился кто-то с факелом и зычным голосом проревел:
– Кто здесь? Отзовись!
Егерь подошел к самому рву и стал что-то объяснять, но его слова отнес ветер. Тальда сжал рукоять своего меча так сильно, что у него костяшки пальцев закаменели. Если бы они могли побелеть, они бы сравнялись со светлой бумагой.
Тяжелый дощатый мост, до того закрывающий ворота с наружной стороны, дрогнул и стал опускаться. Оле-Лех так и не заметил, как именно действует подъемный механизм, возможно, он был установлен в угловых башнях или в одной из башен. Когда мост приопустился рыцарь разглядел, что за ним имелись еще и ворота… Да не простые, а подъемные! Но хозяева, решив впустить путника в замок, уже позаботились и об этом – огромная и, вероятно, тяжеленная створка медленно поползла вверх. Лишь теперь, в разрывах между ударами ветра и дождя, Оле-Лех услышал, как скрипит тяжелый ворот на другой башне, что слева. Потому-то в замке и не было надвратной надстроечки, два таких мощных механизма она бы попросту не выдержала.
Наконец мост со скрежетом улегся в ложементы, установленные по эту, лесную, сторону рва, а створка, закрывающая ворота, поднялась достаточно, чтобы пропустить карету, и возница щелкнул бичом. Кони встряхнулись и шагнули вперед, карета качнулась и поехала, оказалось, пока они стояли, ее колеса чуть завязли в грязи, поэтому рывок получился ощутимым.
Потом экипаж прогрохотал под стеной, которая была довольно широкой, пожалуй, оценил Оле-Лех на глазок, в полтора туаза, не меньше. И снова становилось непонятно, зачем такую дорогостоящую постройку нужно было сооружать здесь, в густом лесу, среди деревьев, которые и сами по себе служили защитой почти от любой армии?
Описав полукруг, карета подъехала к высокому крыльцу перед донжоном замка. На нем стояла в простом, деревенски скромном плаще одинокая женская фигура. В руке хозяйка держала факел, подняв его повыше. Оле-Лех присмотрелся к ней, прежде чем вылезти наружу. Женщина была не слишком молода, пожалуй, лет ей было уже за тридцать, волосы у нее, не покрытые капюшоном даже под дождем, отливали белесыми бликами, которые лишь немного портила присутствующая здесь, в землях Роша, синева. Зато лицо у нее было правильным, спокойным, как показалась рыцарю, даже красивым, вот только женщина эта совершенно не подходила замку – она была слишком мирной и даже слегка рассеянной.
– Прошу входить, господа, – предложила хозяйка. – Это замок Титуф, а я, соответственно, его госпожа и владетельница. – Она быстро, цепко, что не вязалось с выражением ее лица, оглядела фигуру рыцаря и черного орка, вылезающего за ним следом. – Братья подойдут чуть позже, они должны будут поднять мост и опустить заслон в воротах.