– Одного из матросов сдуло ветром, – сказал капитан Виль. – Не знаю уж, успел он выдернуть из-под пелерины крылья, если нет, то… Мы были невысоко, сэр, у него оставалось мало времени. Эх, следовало бы заставить их работать хотя бы голыми по пояс, но я понадеялся… Впрочем, тут все равно пустыня на сотню лиг в любую сторону, вряд ли у него достанет сил дойти до края без воды.
– Как так – без воды? – спросил Сухром и не узнал своего голоса. – Дождь же был…
– Сэр, этот дождь успевает тут высохнуть, прежде чем упадет на поверхность. Посмотрите сами, воды на этой земле нет, может, и не бывало никогда.
Сухром посмотрел на пустыню за бортом. Она выглядела… гм… Действительно, она выглядела так, будто никогда дождь не выпадал на эти пески и разводы глины. Она была отчаянно сухой, само упоминание воды казалось тут невозможным. А капитан Виль тем временем продолжил:
– Еще одному матросу перебило руку, он зазевался, а стропа дернулась, и удар пришелся по руке… Не знаю, срастется ли кость, ее ведь передавило так, что рука болтается на одной коже.
– Где он?
– Лежит в кубрике, сэр. Я отослал его, вот чуть отдохну, попробую отрезать ее совсем, чтобы не загнила. Может, удастся его спасти, хотя… Кому нужен однорукий? Но не выбрасывать же его за борт? Он был хорошим матросом, не слишком смышленым, но правильным, и я знаю его мать…
Отвлекшись от собственных ощущений, капитан сейчас был хмурым, усталым донельзя, злым даже, но он уже думал о том, каково придется его кораблю без двух матросов. И он соображал, кажется, где находились хирургические инструменты, которые следовало вскоре использовать, чтобы спасти раненому жизнь, хотя бы жизнь, если уж не повезло спасти ему руку.
– Пожалуй, сэр, я приготовлю завтрак, – предложил Датыр, несильно подвигав плечами, чтобы Сухром отпустил его. – На всех, – добавил он и тряхнул седой головой. – Все же команде следует подкрепиться.
– Было бы неплохо, – кивнул капитан, – прежде чем они займутся ремонтом крыльев. – И тогда он повернулся к рыцарю. – А ты, господин рыцарь, иди к себе, попробуй уснуть, если хочешь. Ведь теперь, – он попытался неумело улыбнуться, – все будет хорошо. Все будет…
– Что тебя беспокоит, капитан? – Рыцарь все же уловил какое-то опасение мастера Виля. – Еще одна буря?
– Вряд ли, сэр, они тут не так часто приходят… Та, что мы сегодня ночью пережили, скорее редкость, чем правило. – Он все же взглянул на Сухрома запавшими глазами, под которыми расплывались синяки величиной с добрый кулак. – Просто нас отнесло непогодой в ту сторону, куда все лоции советуют не забираться. Никогда, ни при каких обстоятельствах.
3
Проснувшись, Сухром поднялся на палубу, Датыра почему-то не было поблизости. На рулях стоял, заметно покачиваясь на слабых ногах, шкипер Луад. Рыцарь подошел к нему, сладко потягиваясь.
– Где капитан? – спросил он.
– Мастер спит, измучился за ночь, – отозвался Луад. И почти пожаловался: – Он не молод, ему нужно сил набраться, чтобы вахты стоять.
– А ты сам-то как?
– В мои-то годы мастер по трое суток не спал, как он говорит.
Рыцарь подумал, что одно дело рассказывать подчиненным разные байки, а совсем другое – на деле исполнять то, о чем говоришь… Но это была не его забота, не следовало подрывать веру в капитана, и все же он ухмыльнулся, потому что шкипер добавил:
– Он на самом деле очень выносливый и нас так приучил… У нас же команда большой быть не может, сэр рыцарь, сам понимаешь. Вот и приходится… – Что приходится, он не добавил. – Ничего, вот вахту отстою и завалюсь-ка спать часов на восемь кряду.
– Датыр где? – спросил Сухром.
– На камбузе обед готовит, чтобы, значит, матросы тоже отдохнули. – Неожиданно шкипер воодушевился. – Ты вот что, сэр рыцарь, не мог бы его за это не укорять? Он будет готовить, тогда мы в общем-то справимся, пока не дойдем до приличного места, где команду можно пополнить, и все снова будет нормально.
– Из твоих матросов больше никто готовить не умеет?
– Умеют, конечно, матрос должен быть на все руки мастер, но… у твоего человека получается вкуснее. Даже из наших продуктов, которые не всегда свежими бывают.
Рыцарь задумал было поговорить о том, что это его удивляет. На настоящем корабле, когда все продукты приходится на долгие месяцы запасать, скудость корабельного рациона понятна и простительна, но ведь они почти всегда могли приспуститься и закупить продукты посвежее, а следовательно, у них не может кормежка быть такой уж сложной проблемой, но не успел… потому что глаза шкипера вдруг округлились, хотя и так были от недосыпания как плошки, и он прошептал что-то на своем языке, да так выразительно, что рыцарь обернулся.