Думая о Мадаис, дракон в который раз пожалел, что не познакомился с ней до того, как ментальные удары Талааса обрушились на ее сознание. Она была вдумчивой и трезвомыслящей. Конечно, она редко владела и третью сведений, необходимых для правильной оценки ситуации, но даже так ни разу на памяти Фиреда не сказала глупость, а порой ее советы оказывались дельными.
К счастью, способность рассуждать, держать себя в руках и сохранять видимость спокойствия Зуар унаследовал от матери. Будь он почти полной копией отца не только внешне, сладить с ним было бы очень трудно.
Мысли о принце вернули Фиреда к размышлениям о девочке. Он никак не мог понять, почему считал, что когда-то был с ней знаком и даже связан волшебством. Вспоминая Льяну, совершенно растерянную и ошеломленную после ритуала, крутил ее образ в голове и так, и эдак. Не придумав никакого объяснения, утешился предположением, что дар девочки просто ему примелькался за столько времени.
ГЛАВА 5
Его Величество Иокарий был недоволен и, вызвав к себе с утра леди Сифгис, князя Оторонского, лорда Татторей и лорда Адсида, даже не собирался это скрывать. Брови сошлись на переносице, порывистые движения выдавали раздражение, как и манера теребить церемониальную цепь с каменьями.
Глядя на кроваво-красные и розовые всполохи в рубинах древнего защитного артефакта, лорд Адсид с глухой досадой отметил, что не ошибся в своей оценке реакции короля. Тот не одобрял решения Видящей и не примирился с ним за прошедший после ритуала неполный день. Ректор связывал это с заметным волнением князя. Тот время от времени потирал руки и с надеждой поглядывал на других родителей благородных невест, явно ожидая их поддержки. При этом он не выглядел огорченным, значит, смог склонить правителя на свою сторону. Все интересы князя в последние дни сводились только к устройству брака дочери с принцем всеми правдами и неправдами, поэтому лорд Адсид догадывался, что аудиенция будет интересной.
Наблюдательность не подвела — разговор и в самом деле получился любопытный. Его Величество потребовал, чтобы леди Сифгис в мельчайших подробностях вспомнила ритуал. Он постоянно прерывал рассказчицу, задавал «наводящие» вопросы и преследовал только одну цель: получить те ответы, которые понравились бы ему. А королю нравились ответы, дающие возможность предположить, что решение Видящей было слишком поспешным и недостаточно взвешенным. Поэтому результат и оказался таким неожиданным для большинства.
Лорд Адсид следил за все больше веселеющим князем, за скупо улыбающимся лордом Татторей, которому импонировал ход разговора, и внимательно слушал прерывистый рассказ леди Сифгис. Сиятельному ректору, как и Его Величеству, не раз доводилось участвовать в ритуалах Арабел. Оттого не стало неожиданностью ни описание потоков, вовлекших в волшебство, ни ощущение несамостоятельности и благостной покорности чужой воле. У леди Сифгис, утратившей контроль над собой, подчиняющая магия Видящей вызвала вначале восторг, а потом неприятие, отторжение и желание вырваться из сети чар.
Такая окраска связи лорда Адсида несколько удивила, за собой он подобного в ритуалах не замечал. Для себя он объяснил различие тем, что никогда и не чувствовал полной утраты контроля. Все же природной десятке Видящей было трудно полностью покорить дар сопоставимой силы, но на исход ритуала это никогда не влияло.
Еще одной странностью стало сделанное вскользь упоминание некоторой нестабильности волшебства. Леди Сифгис обозначила ее «временным потускнением нитей» и тут же оправдала тем, что Арабел пришлось удерживать в ритуале одиннадцать очень разных по силе даров. Лорд Адсид предпочел промолчать и не напоминать собравшимся, что во время летнего испытания Видящая контролировала в ритуале одиннадцать даров и пятерых людей, лишенных магии. Это, конечно, вычерпало ее резерв почти полностью, но на стабильности чар не сказалось.
Леди Сифгис быстро поняла, какую историю от нее хотят слышать, и рассказывала так, как требовалось. Кому нужны правдивые сведения о ритуале, если речь идет о благосклонности Его Величества и союзника, недавно обретенного в лице князя Оторонского?
Правитель кривил губы в неком подобии улыбки, но все равно не выглядел обрадованным, скорей серьезным и озадаченным. Лорд Адсид догадывался, в чем дело. Король без труда подтолкнул леди Сифгис к нужным высказываниям, а вот проделать то же самое с Арабел будет практически невозможно. И хмурый Иокарий это знал.
Разговор шел по установленному правителем и князем сценарию и постепенно подводил присутствующих к мысли, что нужно подробно расспросить Видящую, а сам ритуал неплохо бы повторить. Для того, чтобы назначить второй ритуал, требовались серьезные основания и согласие принца Зуара. Его можно было бы убедить, только посеяв сомнения в том, что Льяна выиграла честно, а не обманом. Например, использовала приворотное зелье.