Ясно, похоже, какая-то важная комната и укрыта магической защитой. Такой, что вполне мне по силам, если я не в звериной ипостаси, а тем более не пропитан противооборотным средством, которое работает как антимагическое, на моё несчастье.
Сначала закружился по комнате, ища хоть какую-нибудь лазейку, потом замер, насторожив уши. По коридору шли двое и разговаривали.
– Шайриз доставили?
– Да, мой господин. И зелье дали, как вы указали.
– Хор-р-рошо! – басовито мурлыкнули за дверью. Большой кот?
Заскрипел ключ в двери.
– Так, и кто у нас забрался в кабинет?
Ага, а на комнате-то сигналки выставлены. Я не видел причины прятаться. Наоборот, рассчитывал проскочить в дверь между ног входящих.
Мда, хотел… Только не учёл, что входящие, скорее всего, оборотни. Это не те розовые жалпаны, что лениво грели пузо на солнышке в саду. Эти двое – матёрые хищники! Особенно второй, жёстким запахом которого пропиталась вся эта комната.
Так. Я белый кот, несчастный беле… уже не белый кот.
– Мьяу, – пожалобнее, – мя-яу-у…
– Что это за комок грязной шерсти тут делает? И воняет от него… чем это?
– Это белый кот вашего гостя, княжича Светлояра, мой господин.
– Хм, белый? – меня за шкирку приподняли на уровень лица.
И далась вам всем моя холка! Сначала главный маг Осияна таскает, теперь вот главный советник Бормита.
Я ничуть не сомневался в том, кто держит меня за шиворот. Стал бы управляющий Шавирфис перед кем другим пресмыкаться.
– И пахнет от него тем самым зельем, что должна была выпить Прекрасная?
Я почему-то нисколько не усомнился, что речь шла о той самой девчонке Дуруш, которая ругалась с ассиаркой и облила меня зельем вместо того, чтобы самой выпить. Только почему советник называет её «шайриз», что означало «прекрасная»? Ну, красивая девчонка, конечно, но, чтобы так громко… прекрасная! Не много ли ей чести? С другой стороны, всяко лучше, чем это глупое Дуруш.
Я аж залюбовался тем, как посерело лицо управляющего после слов советника. Ничего, после того, как узнаешь подробности от ассиарки, совсем облезешь, шакал драный.
В замковой школе нам и о нас оборотнях рассказывали такое, о чём мы прежде даже не подозревали. Мы, оборотни Осияна, самонадеянно думали, что уж о себе и нам подобных знаем всё. Что нового может рассказать наставник-человек? Однако ж…
В нашей стае на межвидовые отношения зверей внимания не обращали. Осознание для всех поставило приоритет на силе зверя, а не на его видовой принадлежности. Потому и живу я, олень, среди волков, рысей и медведей совершенно спокойно.
А вот у оборотней, не подвергшихся осознанию, менталитет работает в сторону звериных инстинктов. На самом деле, не столько эти инстинкты срабатывают, сколько сами оборотни охотно поддаются стереотипам поведения животных, приняв их ипостась.
И если у нас в Осияне всё больше разворачивается школа Осознания, меняя образ мыслей оборотней, то в других странах оборотни по-прежнему придерживаются установок на звериную сущность.
Например, в отличие от волков вид тигров-оборотней не терпит возле себя сородичей, таких же тигров. Ну, разве что тигрицу - пару. Межвидовые отношения у них складываются так же, как и в природе. В природе тигр поблизости изредка терпит только шакалов…
И я теперь нисколько не сомневался, что те немногочисленные оборотни, которых встретил здесь во дворце советника, являются, именно, шакалами. Стало сразу понятно, почему здесь добрая половина кошек искалечена.
Шакалы скорее собак бы завели, чем кошек, да хозяин-тигр собак не потерпит. И только шакалы могут быть на посылках у тигра. А тигр – Керсан, главный советник короля Бормита. Я его узнал. Это он приезжал к нам в деревню на мой первый оборот. Именно про него вожак говорил, что он – тигр…
Тигр! Ррус трёхлапый, спаси меня!
– Мяа-а-у-у!
– Господин Керсан, я выясню прямо сейчас, – мелко трясясь, принялся кланяться управляющий-шакал.
– Погоди, – советник поморщился, – пошли кого другого. А это придуши и выкини.
Меня швырнули, только я до Шавирфиса не долетел. Услышав приговор, притворился трусливой тварью. И мне нисколько не стыдно. В кошачьей ипостаси и без магии я не могу пока ничего им противопоставить. И убить себя не дам!
Я извернулся в воздухе, шлёпнувшись на лапы, и юркнул за широкий диван. Управляющий бросился было ловить, но советник остановил его: