- Это Гильберто, - повторил Тэлрин. - За пределами Отшельничьего, во Внешнем Мире, в ходу разнообразнейшее оружие. Гильберто попытается ознакомить вас с самыми распространенными его видами и дать вам минимальные навыки обращения с одним-двумя из них... Если вы, конечно, согласитесь учиться.
Гильберто изобразил кривую, словно извиняющуюся ухмылку, превратившую его из мрачного палача в печального клоуна.
Тамра вперила в него внимательный взгляд, я же улыбнулся ему в ответ. Выглядел он, спору нет, забавно. Хотя некоторые из Братства могли быть чудаками или занудами, у меня никогда не было оснований сомневаться в их способностях. А вот Кристал при виде этого малого поджала губы, явно чтобы не расхихикаться. Ринн нахмурилась, Миртен облизнулся, Дорте перевела взгляд с Тэлрина на Гильберто без всякого выражения.
- На полках - оружие, - промолвил Гильберто, приветствовав нас официальным поклоном. - Подойдите и осмотрите его. Потрогайте, повертите, подержите в руках хотя бы по одному образцу каждого вида. Постарайтесь найти то, что покажется каждому из вас наиболее подходящим, а как найдете возьмите и присядьте на одну из вон тех подушек. Но... - тут голос Мастера оружия сделался холодным. - Не пытайтесь сделать выбор с помощью рассудка. Не берите оружие, которое покажется вам наиболее смертоносным или, например, самым простым в обращении. Оружие, которое вы используете, должно отражать вас самих, вашу суть. Тогда я смогу научить вас по-настоящему им владеть. А потом уже и некоторыми другими видами. Приступайте.
Он снова поклонился и жестом указал на полки.
Сразу поняв, что говорил Гильберто вполне серьезно, я направился к ближайшей, где лежали разнообразные - и длинные, и чуть подлиннее большого кинжала - мечи. Приглядевшись к одному - с узким клинком и простой, без украшений, рукоятью - я потянулся к нему, взялся и... вот ведь проклятье, чуть не выронил! Меня пробрало холодом, подступила тошнота - все мое существо ощутило строжайший запрет.
Торопливо положив меч на место, я вытер лоб.
- Хи-хи...
Ну конечно, Кристал над чем угодно будет хихикать.
- Чем смеяться, попробуй-ка сама.
Она и попробовала - откинула волосы за плечи, потянулась мимо меня за мечом и принялась вертеть его в руках.
- Славная штуковина, но, по-моему, не совсем то, что нужно, - положив меч на место, она взяла другой - с клинком той же ширины, но покороче.
Я снова дотронулся до уже испробованного мною - а только что и ею меча. На сей раз чувство отторжения было не таким сильным, но желудок все равно скрутило узлом.
Я поискал глазам Тэлрина, гадая: какую такую хитрость затеяли они с Гильберто. Однако оказалось, что Тэлрин незаметно ушел, Гильберто же стоял в сторонке с бесстрастным и даже скучающим видом.
Тем временем подошедшая ко мне Тамра с насмешливым видом ухватилась за рукоять уже дважды опробованного мною меча - и разинула рот. Несколько мгновений она боролась с собой, но потом положила клинок обратно и буркнула:
- Это не для меня.
Лоб ее покрылся испариной.
Подавив улыбку, я двинулся вдоль полки с кинжалами. Прекрасно сработанные - в них сразу виделось наилучшее сочетание красоты с эффективностью - они, тем не менее, вызывали у меня те же ощущения, что и мечи. Чтобы понять это, достаточно оказалось пробежаться пальцами по рукояти. Однако если брать в руки меч мне прежде не приходилось, то с ножами я имел дело неоднократно и никогда не чувствовал подобного неприятия. А поскольку кинжал есть не что иное как разновидность ножа, следовало предположить, что на это оружие наложены какие-то чары. Только вот зачем это понадобилось?
Краем глаза я приметил, что от ухмылки Тамры не осталось и следа. Она была раздражена не меньше моего.
Копья не вызывали у меня столь резкого неприятия, хотя, держа их в руках, я ощущал некоторое неудобство. Но вот стоило мне прикоснуться к одной тяжелых бронзовых алебард, как меня чуть не вывернуло наизнанку. Я отдернул руку так резко, что задел и уронил на пол лежавшую рядом секиру. Гильберто обернулся ко мне, подняв брови, но, несмотря на это, секира осталась лежать на полу. Вздумай я поднять ее - и на полу оказался бы весь мой сегодняшний завтрак.
Уяснив таким образом, что клинковое и древковое оружие не по мне, я направился к пистолетам, которых никогда прежде в глаза не видел. Правда, магистр Кервин рассказывал о них на уроках истории. С его слов выходило, что боевое применение этого оружия ограничено, ибо оно, из-за своей сложности, не слишком надежно. И прежде всего - легко подвержено влиянию магии хаоса.
Для того, чтобы почувствовать полную непригодность этого оружия для меня, даже не требовалось к нему прикасаться, а вот Миртен лелеял пистолет в руках чуть ли не с любовью. Отдав должное резным, голубоватой стали, стволам, я, практически не прикоснувшись ни к одному пистолету, перешел к следующей полке.
Там находилось оружие ударного действия. Проще говоря, всякого рода производные от обычной дубинки, только с навершиями. Опробовав несколько штук, я порадовался тому, что они, по крайней мере, не выпадают из рук. Правда, и по нраву ничего особо не пришлось, а булавы с металлическими набалдашниками - особенно шипастыми - вызвали отчетливое желание оставить их в покое. Что я и сделал. После истории с алебардой испытывать судьбу как-то не хотелось.
Неподалеку лежали свернутые кольцами веревки. Никакого неприятия они не пробуждали, но мне было решительно непонятно, как можно использовать веревку в качестве оружия. То же самое относилось и к группе странных изделий, представлявших собой разного размера полированные палки, соединенные одна с другой веревкой или цепочкой.
Наконец я добрался до палиц, посохов и шестов. Среди них оказались и темные, из мореного белого дуба, но ни одного лоркенового. И еще - в отличие от моего посоха, который Тэлрин так настоятельно рекомендовал оставить в спальне и никуда с собой не таскать, - ни один из этих не был окован металлом. Я опробовал два: один длиной с мой, другой покороче. И в обоих случаях не ощутил ни малейшего дискомфорта. Они оказались первым оружием, которое мною не отторгалось - если, конечно, посох можно считать оружием.