Местами тропу пересекали голые стебли ползучих растений. Еще несколько лет - и она зарастет полностью.
- Джастин, а в этом Фэрхэвене кто-нибудь живет?
- Точно не скажу. В последний раз, когда я туда заглядывал, там еще оставалось несколько... обитателей.
- А что, раньше это был большой город?
- Очень большой. Видишь, какая прямая дорога туда ведет.
По мере того, как мы поднимались к вершине пологого склона, деревья казались все выше, а ветер усиливался.
Оглядываясь через плечо, в сторону Хаулетта и совсем не уютной гостиницы "Уют", я заодно рассматривал и низкие серые облака. Правда, с утра они почти не изменились - оставались таким же серыми. Снежного бурана, вроде бы, в ближайшее время не ожидалось.
Очередной порыв ветра донес до меня какой-то странный запах. Пахло пеплом или окалиной. Никак, в этом Фэрхэвене случился пожар!..
Как только тропа вывела нас на гребень, я приподнялся на стременах и подался вперед, напряженно всматриваясь вдаль, но ничего похожего на огонь так и не увидел. Как не увидел и города. По длинному пологому склону дорога спускалась в неглубокую долину. Переведя взгляд на Джастина, смотревшего в том же направлении ничего не видящими глазами, я невольно поежился.
Высокие деревья с голыми черными ветвями образовывали некий узор, хотя какой именно - распознать не удавалось. Впереди, по обе стороны дороги, возвышались два больших холма, похожих на огромные кучи белой глины или...
- Джастин... эта долина... Это здесь раньше был Фэрхэвен?
- В общем-то да.
Где-то на задворках сознания шевельнулись обрывочные воспоминания, но стоило мне напрячься, чтобы уловить их, они ускользнули
- А холмы - это остатки северных сторожевых башен?
- Нет. Фэрхэвен обходился вовсе без сторожевых башен. Это были ворота. Ворота, которые никогда не закрывались.
Теперь я смог разглядеть так называемые ворота как следует, и понял, что под тонким слоем грязи оба холма мертвенно-белы. На них не росло ни былинки. Почему - это до меня дошло, лишь когда мы подъехали поближе. Это был камень! Расплавленный и застывший камень! Что-то растопило камень, как растапливают сахар, делая леденцы.
Джастин отрешенно закрыл глаза, предоставив Роузфут самой выбирать дорогу.
С каждым шагом запах гари усиливался. Казалось, будто впереди сгущается невидимое темное облако. Однако внешне все вокруг выглядело обычно - заурядный день унылой кандарской зимы с тусклыми красками и студеным ветром.
Ничего особенного, кроме мертвенной белизны растаявших ворот.
Рука моя непроизвольно коснулась посоха. Тепло охватывавших его стальных колец ощущалось даже сквозь перчатки.
- Леррис, - тихо проговорил Джастин. - Там, впереди, у нас могут возникнуть затруднения. Прошу тебя, делай то, что я скажу.
- Что именной
- Не съезжай с дороги. Держи свой посох, но не вынимай из петли. Что бы ни случилось.
Глаза его при этом оставались закрытыми, а лицо отрешенным.
Что-то завывало. Сначала казалось, будто это ветер, однако его дуновение перестало ощущаться, едва мы миновали ворота. Небо над головой заметно потемнело, хотя цвет облаков не изменился, а время еще не приблизилось даже к полудню.
Запах гари сделался почти непереносимым, хотя нигде не было видно никаких пепелищ, во всяком случае - недавних.
Голые кусты у обочин казались болезненно искривленными, а немногие еще не облетевшие листья были белыми. Так же, как сами ветви - до сих пор мне никогда не случалось видеть растения с совершенно гладкой и совершенно белой корой.
Вой усилился.
Сжав посох в левой руке, правой я еще крепче ухватился за поводья. Гэрлок медленно плелся вниз по пологому склону.
По мере того, как спуск заканчивался, дорога становилась все шире. Под наслоением грязи стали видны очертания каменных плит мостовой, а за кустами теперь угадывались очертания одноэтажных строений.
- Здесь, в старом центре города, дома были сложены из прочного камня. Некоторые даже из гранита, - промолвил Джастин, не открывая глаз.
Я огляделся и убедился, что постройки сохранились лучше, чем ворота. Пожалуй, если убрать груды мусора, вставить окна да настелить крыши, иные из них оказались бы пригодными для жилья.
Снова раздался жуткий вой.
- А впереди - новый городской центр, где заседал Совет...
Я плохо понимал, как можно называть "новым" какой-то участок древних руин. К тому же меня сильно тревожил этот вой. А вот Джастин, похоже, не обращал на него внимания - ехал себе и ехал, все так же с закрытыми глазами. Правда, он ведь маг, а маг и не такое может. Может быть, он смотрел - только по-иному.
Вой послышался ближе, в районе "нового центра".
Посох уже обжигал даже сквозь кожу перчатки. Пони трусили прямо по направлению к источнику звука, и мне не оставалось ничего другого, как разглядывать развалины.
Жар, растопивший северные ворота, обошелся с "новым" центром города еще более сурово. Остатки здешних строений походили на комки белого воска, побывавшие в печи, а потом еще и растоптанные сапогом великана.
- Эта площадь была разбита Советом Магов, а та - Гильдией Каменотесов, - проговорил Джастин, так и не открыв глаз.
Я молча покачал головой. Кто бы там ни возводил и ни разрушал это место, я чувствовал исходящую от него угрозу. А тут еще и запах гари совершенно не давал дышать.
- Смотри просто перед собой и ни в коем случае не на них. Не замечай их. Вид их вызывает страх, а страх увеличивает их силу.
- Чью силу?
- Завывающих.
Я перехватил посох, готовый выхватить его из петли.
- А вот этого не надо.
Пришлось заставить себя ослабить хватку и смотреть не по сторонам, а вперед. Однако краешком левого глаза я все равно приметил мерцающую фигуру, словно нарочно пытавшуюся завладеть моим вниманием. Впрочем, она исчезла, стоило мне уткнуться взглядом в Гэрлокову гриву.
- С каждым поколением и с каждым благополучно проехавшим мимо них путником они теряют силу, - тихо, но отчетливо проговорил Джастин.
Дорога стала забирать вверх по склону.
И тут вой раздался прямо перед моим носом. От неожиданности я вскинул глаза.
На оплавленной плите мостовой маячила перекрученная, несуразная, невообразимая фигура. Вся белая, с красными прожилками, светящаяся изнутри...