Отлично. Теперь она мерещилась ему повсюду.
Но потом он услышал и ее голос, когда она спросила клиентку, нужна ли ей помощь. Леон встал у дверей магазина, слушая через открытую дверь. Либо у Антуанет Робертс был двойник, либо она пришла сюда сразу после смены в Кавендиш‑Хаус и сейчас помогала какой‑то женщине выбирать набор открыток.
Он решительно вошел внутрь и, не выбирая, взял какие‑то канцелярские принадлежности с полки. Через пару минут мимо него к выходу, довольно улыбаясь, прошла клиентка с красиво упакованными открытками в руке.
Леон подошел к женщине за прилавком.
— Мисс Робертс?
Определенно это была она. И он не мог заставить себя отвести от нее взгляд. Теперь она была в маленьком облегающем черном платье. Наконец он увидел ее ноги, и, как он и подозревал, они были стройными и красивыми. В вырезе платья виднелась ее кремовая, шелковистая кожа. А ее великолепные волосы не были стянуты в хвост и каскадом блестящих волн спадали по ее спине.
— О. — Она покраснела и облизнула от волнения губы. — Мистер Кариакис!
Затем ее глаза сузились.
— Вы оставили Тоби одного?
Упрек в ее глазах заставил его почувствовать себя виноватым.
— Знаете, он хорошо поужинал и теперь крепко спит, совершенно не скучая по мне.
Внутреннее напряжение, с которым он пытался справиться, снова усилилось. Он вышел на улицу, потому что хотел выбраться из своей новой служебной квартиры, в которой все напоминало о ней.
— Что вы здесь делаете? — раздраженно спросил он.
— А вы как думаете?
— Вы уже работали весь день!
Она напряглась.
— Многие люди работают в нескольких местах. Я уверена, что вы работаете каждый день сверх графика.
— Вы устали. — Леон отказывался верить, что она хочет работать четырнадцать или более часов в сутки.
— О нет. На самом деле, как только закончу, я пойду в клуб.
— Правда? Отлично! Возьмите меня с собой, я новичок в городе и не знаю всех классных мест, — неожиданно для себя самого выпалил он.
На лице Этти появилось смущенное выражение, и Леон возликовал. Он не мог больше лгать самому себе. Его готовность приютить у себя собаку объяснялась лишь его эгоистичным желанием видеть Антуанет чаще. Он хотел ее в своей постели. Идеально было бы сегодня вечером.
А ее реакция на него? Он видел, что мог соблазнить ее.
— Я… — Она взглянула на часы, и румянец вспыхнул на ее тонких, высоких скулах.
До закрытия оставалось пять минут, и он не собирался уходить.
— Вам нравится работать здесь?
Он завел разговор, чтобы облегчить ее смущение.
— Да, тут хорошо.
Он напрягся.
— Лучше, чем в Кавендиш?
— Здесь спокойнее, но я работаю только в вечерние часы. — Она бросила взгляд на канцелярский набор в его руках. — Хороший выбор!
— Вы здесь из‑за денег? — Он нахмурился. — Мы платим вам недостаточно?
На ее лице появилось настороженное выражение.
— Все в порядке. Просто у меня есть обязательства. Как и у большинства из нас, верно?
Ему уже пора было прекратить допрос, но он продолжал внимательно смотреть на нее, ожидая, добавит ли она что‑то к уже сказанному. Ее ясные глаза затуманились.
— Я коплю деньги, — пробормотала она.
— Вам повезло.
Этти неловко кивнула.
— Так вы хотели что‑то конкретное?
— Я хотел убедиться, действительно ли это вы.
Озорная улыбка вспыхнула на ее губах.
— Да, это я.
— Но в другой форме. — Он не мог не заметить этого скромного выреза на платье.
— Правда, тоже в черной. — Она прикусила губу и быстро взглянула вниз, словно боясь, что что‑то пролила. — Всегда готова к похоронам, это про меня. Но это платье скромное, ненавязчивое. Сейчас я должна вернуться к работе. Мы скоро закрываемся.
Этти снова разволновалась. Леон был очарован ее игрой — она то раскрывалась и шутила с ним, то отступала в застенчивости.
— Покажите мне, что у вас тут продается лучше всего.
— Серьезно?
Его развеселило выражение ее лица, и он склонился к ней ближе.
— Почему нет? Вы же не думаете, что я не смогу себе это позволить?
— Ну, я точно знаю, что вам не нужна новая ручка. Но у нас есть большой выбор первоклассных журналов.
— А что там с дневниками? — Он протянул руку и провел пальцем по гладкой кожаной обложке. — Вы ведете дневник? Описываете свои переживания в нем каждый вечер?
— А что, если и веду? — Она дерзко задрала подбородок.
— Это наверняка будет увлекательным чтением. — Впервые ему захотелось знать все мысли женщины, все ее пожелания, каждый секрет и ее сокровенное желание.