Итак, полагаю, я начну с самого начала. Мир пережил магический апокалипсис. Как и ожидалось, это была полностью наша собственная чертова вина.
В древние времена технологии и магия существовали в идеальном равновесии, но затем появилась человеческая раса. Люди построили цивилизацию, основанную на магии. Создания ужаса и красоты бродили по земле. Маги, обладающие божественной силой, за одну ночь строили целые города и обрушивали на своих врагов дождь из крылатых змей и расплавленного металла. (Кстати, то время, должно быть, было сущим кошмаром. Сосредоточить столько власти в руках отдельных людей? Да ведь это никогда не могло пойти не так или привести к ужасным зверствам. Просто почитайте Библию.) В конце концов, баланс между магией и технологиями был настолько нарушен, что магия отступила. Города, созданные магией, разрушились, их чудеса превратились в пыль, а их звери стали мифами.
Перенесемся на пять тысяч лет вперед. Сейчас начало двадцать первого века, и мы создали цивилизацию, основанную на технологиях. В очередной раз мы нарушили равновесие, и магия вернулась с удвоенной силой, чтобы дать нам подзатыльник. Она волнами затапливает планету. В один прекрасный момент правят технологии, работают двигатели внутреннего сгорания, стреляет оружие, а электричество отпугивает монстров. В следующий момент невидимая магическая волна захлестывает местность, заглушая оружие и порождая существ с кошмарными зубами и хорошим аппетитом. Затем, без предупреждения, магия ослабевает, и магический спецназ перестает плеваться огнем и возвращается к винтовкам.
Данный апокалипсис называется Сдвигом. Сдвиг уничтожил технологическую цивилизацию. Авиаперелеты больше невозможны, потому что самолеты падают с неба, когда проявляется магия. Интернет практически мертв, потому что половину времени у нас нет электричества, а магия превращает компьютерные детали в прах. Сотовые телефоны не работают, если только вы не служите в армии и не имеете действительно хороший допуск. Высотки и небоскребы рушатся, обглоданные до костей зубами магии, но жизнь продолжается, и люди живут. А новой же Атланте после Сдвига в игру вступили новые фракции и силы.
Во-первых, Стая. Как уже упоминалось, я оборотень и работаю на Стаю, поэтому я кровно заинтересован в том, чтобы точно объяснить, кто мы такие и чем занимаемся. Стая является второй по величине организацией оборотней в стране и насчитывает более полутора тысяч членов. Она разделена на семь кланов, в зависимости от вида зверя, такие как: буды, волки и так далее. Каждый клан возглавляется парой альф. Вместе альфы составляют Совет Стаи. Но, как учил нас Дисней, должен быть король, и наш король известен как Царь Зверей, потому что у нас, чистокровных американцев, есть проблемы с монархией. Его зовут Кэрран Леннарт. Кэрран возглавил Стаю, когда ему было пятнадцать, победив безумного медведя-оборотня, к которому никто не мог подойти. Он объединил нас. Он убедил альф коллективно купить землю и построил крепость, нашу Крепость, дав нам безопасное место, чтобы быть самими собой. Он ввел правила и законы и научил нас, что жестокое обращение недопустимо. Благодаря ему мы живем вместе в относительном достатке. Когда Кэрран говорит «прыгай», мы прыгаем так сильно, что земля трясется. Это не значит, что у него нет приступов идиотизма, но, учитывая все обстоятельства, они простительны. Он к тому же действительно страшный ублюдок, который любит стиль управления «так и никак иначе». Подробнее об этом позже.
Остальная часть Атланты относится к нам, оборотням, с открытым подозрением. Наше существование — результат вируса Lyc-V, и иногда вирус поражает наши тела, превращая нас в лупы. Лупы — злобные, безумные убийцы-каннибалы. От лупизма нет лекарства, вот почему мы все практикуем строгую дисциплину и подвергаемся интенсивной умственной подготовке, чтобы держать свои эмоции под контролем. Когда все катится в тартарары, на то есть панацея, травяной отвар, приготовленный с помощью магии. Он не излечивает лупизм, но примерно в тридцати процентах случаев он обращает вспять происходящую трансформацию. Подробнее об этом тоже позже. В глазах широкой публики каждый перевертыш — потенциальная лупа, а «оборотень» по-прежнему остается ругательным словом.