Спустя два часа непрерывной говорильни и изредка прикладываясь к извлеченной канистре с живчиком, я предложил им задать вопросы, относительно прослушанной «лекции».
Некоторое время царила тишина, а я наслаждался тем, что мой рот таки закрылся.
Все же удобная у нас с девочками связь, куда совершенней и более информативная. Ладно, это детали…
Первой, как ни странно задала вопрос Светлана.
— Я так понимаю что моим девочкам уже не помочь?! Или просто вы не обладаете нужными знаниями?! — попыталась то ли наехать, то ли хватаясь за своеобразную соломинку надежды, спросила Светлана.
— Как я уже говорил, вашим девочкам помочь уже не представляется возможным. По крайней мере ни я, ни более прогрессивное сообщество иммунных, в лице ученых и различных знахарей, после заражения, не в силах вернуть обращенному его разум и прежний вид.
Знаю точно, что в момент попадания, если свежезагрузившемуся и обладающему имунностью разумному, съесть белую жемчужину, тогда есть 100% шанс эту самую иммунность получить после ее употребления. Вот только забегая вперед скажу, получить величайшую драгоценность этого мира очень и очень не просто!
Добывается она из совершенно невообразимых тварей, чье имя стараются не упоминать даже за стенами укрепленных стабах, и за озвучивание которого можно схлопотать пулю в лоб. — уточнил я нюанс, который наверняка заинтересует ее, как любящую мать.
— Что за дикость? — ахнули обе женщины.
— Для этого мира это более чем норма. Даже за паршивый споран, могут найтись желающие лишить вас жизни и отнять у вас все что вы имеете.
Нет!
В стабах конечно же поддерживается некоторое подобие закона и порядка, и нарушившего обязательно накажут, но вам от этого будет уже ни тепло, ни холодно.
Мир жесток, но справедлив.
Человек человеку — волк.
Ну и все такое в этом же духе. И даже это, отображает лишь бледную тень действительности, а нечто большее уже приходит со временем, опытом и чаще всего, кровью. Вашей или ваших врагов, будет зависеть исключительно от степени вашего недоверия. — пояснил я на словах то, с чем столкнулся сам и не был уверен, что буду понят правильно.
— Выходит что и вам доверять не следует? — спросила Катерина, от чего я лишь пожал плечами.
— А мы на это и не претендуем. Но в свете нашего «знакомства»… — сделал я непрозрачный намек на выстрел в упор. -… в свою защиту скажу лишь одно: Хотели б вам зла, мы бы сейчас не вели задушевные беседы в столь тесном кружку. Те, кто задумали гадость, да еще вне стаба, до разговоров обычно вообще не доводит, а сразу стреляют, чаще всего в спину! — несколько на повышенных тонах пояснил я, но вспомнив что мы в гостях и относительной безопасности, не стоит раздражаться по пустякам, ведь по сути, перед нами обычные «свежаки», хоть и прожили в Пекле поболее прочих старожил. Вот только так и не понятно, как они выжили здесь и задав им этот вопрос, уже я приготовился слушать и внимать.
Переглянувшись между собой, слово взял Сергей.
— Я работал на этой стройке. Разнорабочий, сварщик, и много чего по мелочи, плюс шабашил еще как сторож и жил в одном из вагончиков, экономя денежку на жилье.
Я неприхотливый.
Вот в одну такую ночь, около года тому, я и оказался здесь. Сразу и не сообразил, что произошло, но будучи сторожем, я хоть и через пень-колоду, но свои обязанности исполнял. И в очередной обход я с удивлением обнаружил отсутствие забора и раскинувшийся за ним, непонятно откуда взявшийся, частный сектор. Первое что я тогда подумал — допился! Но обследовав заброшенные дома и увидев во дворах некоторых из них, обглоданные костяки людских тел, я едва не обосрался от страха и кинулся в вагончик вызванивать начальство.
Но связи не было.
Зато появилась некоторая жажда, которую никакая вода, была не в силах утолить. Я было подумал что меня так на опохмел сушит, но вблизи никаких магазинов отродясь не было, вот я и кинулся в частный сектор в поисках чего-нибудь «горячительного». Найденный бутыль «ГДР» —овского коньяка, ну, всмысле «Гоним Дома Регулярно», опохмелить меня не смог и я так наверно и загнулся бы, если б не случай, что оказался спасением как для меня, так и для тех кто потом разделил со мной горести этого места.
Приступы головной боли перемежались редкими просветлениями, и в один такой момент, я оказался рядом с пасекой, что видимо содержал прежний жилец. Я не знаю, что именно мне стукнуло в голову, но мне захотелось меду, как перед смертью, а учитывая мое состояние, это было не так уж и далеко от истины.
На остатках сил, я вскрыл крышку улика и принялся жрать мёд прямо руками, не обращая внимания на жалящие укусы и с каждым съеденным куском, меня постепенно отпускало. Мысли в голове получили некоторую ясность и первое что я понял, это то, что я сейчас исцелил один недуг, но могу сдохнуть от укусов пчел.