По мере расширения, колун переходил в невообразимую, буквально утыканную шипастыми кольями морду, чья пасть была усеяна мириадами острых зубов загнутых вовнутрь. Такая форма головы скорей всего была расчитана на таранные удары по тяжелой бронетехнике и паралельно работала как весьма неудобная цель для стрелкового оружия, заставляя пули рикошетить от его "колуна".
Глаза твари были глубоко упрятаны под массивные костяные дуги, которые защищая уязвимые точки, абсолютно не мешали как фронтальному, так и периферийному зрению, позволяя оценивать противника на любом расстоянии и с обеих сторон.
Саму голову и прикрывающий споровый мешок капюшон, венчала настоящая корона из переплетенных рогов, выпирающие во все стороны и по немногу загибающиеся назад, тем самым создавая дополнительный щит над уязвимым местом любого зараженного.
Тварь была матёрой! Матёрой и умной. Поскольку приближаясь к нам, она постепенно замедлялась и как бы принюхивалась. Остановившись от нас буквально в пятидесяти метрах, она пристально разглядывала мясных букашек что завместо того чтобы источать сладостный аромат страха и ужаса, отчего-то пребывали в предвкушении и азарте.
Сжимая в руках хитрые и подлые приблуды, плюющиеся маленькими, но болезненными кусочками железа, элитник знал, что для его костяной брони они не опаснее придорожного камеша. Его настораживало что его не боятся.
Кроме одной букашки, что пыталась не смотреть твари в глаза и сквозь тонкий слой решимости и безрассудства, все же пробивались тонкие побеги зарождавшейся паники и страха.
Элитник решив что-то, глухо рыкнул и позволяя осмотреть себя, совершил короткий прыжок, за раз покрывая метров двадцать.
В полёте раздался выстрел, на который он даже не обратил внимание.
Через миг, маленький кусочек железа глухо ударил в нагрудную пластину.
Приземлившись он ощутил как его тело странно одеревенело и стало быстро покрываться ледяной коркой, крайне быстро. Ледяной укол пришелся в районе груди. Боли не было, но была странность в другом. Насторожившись, он не услышал привычного стука своего сердца. Как перестал ощущать свои задние лапы. Даже хвост, и тот ему отказал. Сил не хватало ни на что. Даже просто сдвинуться с места. Даже выразить всему миру своё недовольство и гнев громогласным рыком, вселяющим ужас в души и плоть слабых букашек. Даже в этой малости ему отказало его тело.
Оно изменило ему.
Огромный исполин осознал что во всем виноваты мелкие букашки, что умудрились обмануть его. Из всего его могучего тела, продолжал жить лишь разум и глаза. Ах да, еще слух, который уловил новый выстрел, что злой иглой впился в ставшее вмиг чужим тело. Раздался взрыв и перед ним расцвёл пламенный цветок. На какой-то миг перед ним возник похожий на него "собрат". Правда был он из огня и братских чувств к нему явно не испытывал. Вспышка!
Теперь ему отказали даже глаза...
Он лежал на боку и не мог шевельнуть даже когтем.
Миг, и элитнику показалось что его сердце заработало вновь, мерным стуком отбивая привычную дробь, что сейчас разгонит мрак и даст возможность отомстить. Странно. Стук он слышал, но тело слушаться его не желало. Внезапно болезненный укол впился в его средоточие сути. Он даже не успел осознать что он умер.
Могучее тело не способно было даже на предсмертную агонию, настолько сковало его чужое коварство.
А мелкие букашки уже запустили свои жадные ручонки в святая святых, но поверженному гиганту уже было все равно.
Его ожидал покой и забвение. Покой которым он грезил всю свою долгую не жизнь...он ошибался во всем!
Даааа, в элите вскрывать споровый мешок - это дело не лёгкое. Чтобы вскрыть костяную защиту, пришлось помахать даже ломом. При чем как только он возник в моих руках, Ведьма даже внимания не обратила. Она впилась глазами в упокоенную тварь и ошалевшими глазами рассматривала как нас, так и наше ''не серьезное" на ее взгляд оружие.
Оледеневшая и обожженная туша, чуть кровила, а извечные враги: огонь и лёд, оставив свой извечный спор, кто же из них сильнее, выступили на этот раз союзным дуэтом.
Ледяная сфера не достигла споровика буквально полметра, проморозив внутренности элиты и ее сердце. А пламя обгрызло то, что не досталось льду. Зрелище было ужасным и отвратительным. Но уж лучше тварь, чем мы!