Отпустив уже мертвого медляка, он еще миг стоял неподвижной статуей, а в следующее мгновегие, просто осел на песок арены, будто из него вытянули все кости.
Оглядев галерку со зрителями я был встречен гробовой тишиной. Но, то тут, то там, стали раздаваться редкие хлопки, понемногу разраставшиеся и охватившие большинство зрителей в едином порыве. Кто то свистел, кто-то орал, кто-то проклинал удачливого новичка, проиграв десяток споранов, поставленных на зараженного. В итоге, равнодушных не осталось.
Ожил "франт" и принялся нахваливать захватывающий бой, хоть и попенял за его скоротечность.
Я уже было собрался отключать потоковый конструкт, как под общее улюлюканье был объявлен второй раунд и на этот раз мне с галерки скинули тонкий стилет, годный разве что для точечных уколов. Резать и рубить таким, было нереально.
А открывающиеся вновь ворота, выпустили на этот раз начинающего бегуна, чьи гипертрофированные мышцы нижних конечностей и полное отсутствие штанов, непрозрачно намекали на это. Когда успели убрать медляка, я так и не понял, но это было для меня не так уж и важно.
Отслеживая моментально наведшегося на меня зараженного, я поудобнее перехватил стилет обратным хватом и приготовился если не колоть, то уворачиваться.
Шустрая тварюшка не заставила себя долго ждать и в стремительном рывке устремилась к стоящему "обеду".
Чуть согнувшись я внимательно следил за несущимся бегуном.
Рывок! И скрюченные пальцы с мутировавшими и успевшими заостриться ногтями, тянутся к моей шее. Кувырок вправо, с отмашкой по пронесшейся мимо твари. Острие стилета оставило кровоточащую царапину, но не более.
Развернувшийся бегун, без остановки срывается в новую атаку. Его противное урчание порядком раздражает, как и замызганная подсохшей кровью морда.
Подшаг навстречу и в сторону, которкая подсечка и зараженный летит кувырком.
Не теряя времени, и не давая твари подняться я оседлал ее сверху и отмахнувшись от протянутых к моему горлу "рук", вгоняю стилет в глазницу бегуна и продолжая давить, пробиваю слабую преграду, поражая его мозг. Вскочив, я проследил за кратковременной агонией зараженного, после чего с брезгливостью смахнул с себя несколько капель крови.
На этот раз свист и апплодисменты раздаются сразу, а подключившийся "франт", захлёбываясь в своём словоблудии, расспыпается похвалой и дифирамбами.
Неожиданно, даже для меня самого, чужие эмоции и чувства переполняют меня, даря эйфорию и желание заорать нечто боевое и матерное, нечто первобытное, завыть, поправ ногой поверженного противника.
С трудом совладав со своими разошедшимися инстинктами, я ограничился вздернутым вверх сжатым кулаком, пройдясь вдоль зрительских лож, что породило новую волну свиста, каких-то матерных хвалебен, смешанных вперемешку с отборными проклятиями.
И снова я упустил момент как убрали тело зараженного.
Странно, обычно я контролирую своё окружение, а тут уже второй раз такой прокол. Неужели меня зацепили эти овации и взрывная смесь из адреналина и чужих эмоций?
Проверив на всякий случай свою защиту разума, я не заметил каких-либо изменений, отчего был вынужден признаться себе, что я этакий эмпатический вампир.
Размышляя над вывертами собственной психики, я не вслушивался в слова разглагольствующего конферансье, и как оказалось зря.
На арену скинули здоровенную оглоблю, именуемую мачете, но явно принадлежащую моему провожатому-квазу. Да и ему, пришлось бы не легко, вздумай он помахать им.
Подойдя к двухметровой железке, что была односторонне заточена и попытавшись ее поднять, я осознал что это вполне мне по силам, но поднимая ее я обратился внутренним взором к своему резерву, и заметил скачкообразный расход маны, лишь только я пытался поднять этот огрызок придорожного столба. Мда, сильно ею не помахаешь. Но если что, разок приложить смогу. Осталось понять, кто мне будет противостоять. Но явно не медляк.
Ворота громко заскрипели и на арену выпрыгнул матёрый лотерейщик, что буквально парализовал меня своми размерами и...манерами.
Он принялся раздавать воздушные поцелуи, подобие улыбок и демонстрировать всячески свою стать,
В ложах творилась какая-то вакханалия в перемешку с оргией. Женщины срывали с себя нижнее бельё и кидали его, между зазоров в решетках, на арену, соревнуясь между собой в том, кто окажется голой быстрее всех.