Это, должно быть, было так ужасно. Думать, что ты, наконец, нашел ответы и необходимую тебе помощь, только чтобы понять, что все рассчитывают на тебя, чтобы спасти себя.
— Что вы сделали?
Бахир откинулся назад.
— Я должен был защитить себя. Я должен был защитить своего сына, поэтому я начал тренироваться. Я пробовал додзе и клубы боевых искусств, но это был неправильный вид тренировок. Итак, я поспрашивал членов клана, и они, наконец, нашли человека, который научил бы меня. Он был убийцей, и от того, чему я научился у него, меня выворачивало наизнанку.
— Но это казалось правильным, — сказал Ник.
Бахир кивнул.
— Да.
— А что ваша жена? — спросила Джордж.
— Я скрывал от нее большую часть этого. Я не хотел, чтобы ей пришлось нести груз осознания того, что неизвестное ужасное существо ищет ее мужа и сына. Это было моим бременем. Члены моего клана не могли помочь мне сражаться, но они помогали другими способами. Один из них был кузнецом. Он делал мне оружие. Остальные занимались исследованиями. Мы покопались в фольклоре и древних источниках, в том немногом, что там было. Наконец, благодаря сочетанию многочасового изучения и вещих снов, мы пришли к дизайну шкатулки.
Он кивнул на шкатулку на столе.
— В ней должен быть ифрит, чтобы снова запечатать его.
— Должен? — спросил Мэхон.
— Должен — это настолько точно, насколько мы можем быть уверены. Шкатулка с таким дизайном однажды использовалась святым человеком для содержания разъяренного пустынного марида. Если она может удержать песчаную бурю, она должна удержать и Шакуш.
— А что ваша жена то? — спросила Джордж. — Я просто пытаюсь понять, почему вас никогда не было в жизни Эдуардо.
— Это было не по моей воле. Переломный момент наступил, когда муж одной из преподавательниц колледжа, где я преподавал в то время, принес в здание пистолет. Он был неуравновешенным человеком. Она бросила его, и он пытался выследить ее. Я лишил его жизни. Это произошло очень быстро. Я увидел пистолет. Он выстрелил в нее. Я отреагировал.
Его голос звучал ровно.
— Это было почти так, как если бы кинжал завладел мной и вонзился в его тело. Я мог бы обезоружить его. Я знал как, но я этого не сделал.
Недостаточно было пройти подготовку эффективного убийцы. Вам также надо научиться контролировать свой стресс и страх, настолько привыкнуть к насилию, что смочь отстраниться от травмы и оценить уровень насилия, необходимый для реагирования. Когда срабатывала реакция «сражайся или беги», мать-природа отключает наш мозг. Это биологический механизм выживания. К тому времени, как наш разум полностью осознает воздействие на присутствие хищника, мы уже бежим к ближайшему дереву.
Бахир не был прирожденным хищником. Если бы ему дали время подумать, он, вероятно, не убил бы того мужчину, но в тот момент его тело просто отреагировало, тренировка взяла верх.
— Я совершил великий грех, — сказал Бахир.
— Тот, кто убьет живую душу не за душу, И не за нечесть на земле, Тот как бы всех людей погубит[7], - тихо сказал Лютер.
— Да. — Бахир кивнул.
В Коране было много разных стихов, некоторые указывали на войну, некоторые — на мир, но в пятой главе было ясно сказано об убийстве. Человеческая жизнь была драгоценна.
— Я пошел к человеку, который учил меня, и спросил его, почему так произошло. Он сказал, что я слишком взрослый. Я начал слишком поздно. Я понял, что мой сын должен был быть лучшим бойцом, чем я. Эдуардо в то время было шесть, поэтому я отвел его на обучение. Когда Римма узнала, то была в ярости. Она хотела объяснений, поэтому я рассказал ей все. Я спланировал, как рассказать ей, и в моей голове это звучало разумно, но когда дело дошло до фактического объяснения, все пошло не так. Это был какой-то бред. Должно быть, я звучал как человек, переживающий психический срыв, бредящий об убийствах, святых людях и мстительных ифритах. К тому времени я уже начал мастерить шкатулку, поэтому достал ее. Тогда она была из обычной стали.
Нитиш сказал, что внутри была кость.