Магия вырвалась из меня. Я приготовилась к знакомому приступу агонии. Ответная реакция впилась в меня, разрывая внутренности, но на этот раз что-то, должно быть, притупило ее зубы, потому что было уже не так больно, как я помнила.
Магия врезалась в окаменевших упырей. Их колени и локти хрустнули в унисон, и они рухнули на асфальт. Это дало бы мне, по крайней мере, десять секунд. Если бы магическая волна была сильнее, я бы переломала им кости.
Я взмахнула мечом. «Саррат» встретился с костлявой шеей упыря и рассек хрящи и толстую шкуру, как масло. Прежде чем его мертвое тело упало на землю, я вонзила клинок в грудь второго упыря и почувствовала, как острие «Саррат» пронзило тугой комок его сердца.
Тело льва дернулось, резко выпрямляясь. Кости рванули вверх, мощные мышцы спиралью поднимались по новому скелету. Мгновение, и новый монстр бросился вперед, кошмарная смесь человека и льва, семи с половиной футов ростом, с твердыми, как сталь, мышцами, покрытыми серой шерстью, и изогнутыми, ужасными когтями. На него прыгнул упырь. Он схватил существо за горло и встряхнул его, будто хватая мокрое полотенце. Тошнотворный щелчок эхом разнесся в ночи, и упырь обмяк.
Я разрубила третьего упыря на две части и перерезала горло четвертому.
Упыри очнулись. Они окружили нас. Чудовищный лев взмахнул когтями и точным ударом выпотрошил упыря. Кишки дождем посыпались на дорогу. Горькая вонь крови вурдалака, смешанная с безошибочно узнаваемым кислым запахом раны в животе, обожгла мои ноздри.
Когти разорвали мою одежду, оставляя на спине мучительные обжигающе-горячие полосы. Ты хочешь поиграть? Отлично. Мне все равно нужна была разминка.
Моя сабля превратилась в острую как бритва стену. Она резала, рубила и пронзала, разрывая плоть и шипя, когда кровь упыря, омывавшая ее, кипела от ее магии. Я двигалась быстро, уклоняясь от когтей и блокируя зубы. Еще одна огненная рана обожгла мою спину. Вурдалак вцепился в мой ботинок, я вырвала ногу и впечатала его череп в тротуар. Желанный жар распространился по мне, делая мои мышцы гибкими и податливыми. Мир стал кристально прозрачным. Время тянулось, помогая мне. Упыри бросились на меня, но я была быстрее. Они хотели вцепиться в меня когтями, но мой клинок нашел их первым. Я наслаждалась всем этим, каждой секундой боя, каждой каплей крови, пролетающей мимо меня, каждым моментом сопротивления, когда «Саррат» ловил мою цель на острие.
Это было то, для чего меня растили и чему обучали. Хорошо или плохо, но я была убийцей. Это было мое призвание, и я не искала ему оправданий.
Передо мной появился упырь. Я разрезала его классическим ударом сверху вниз. Он упал. Никто не занял его место. Я повернулась, ожидая нападения. Слева лев-оборотень бросил изломанное тело на землю и повернулся ко мне. Одинокий упырь прижался к земле, оказавшись между нами.
— Живой, — прорычал лев-оборотень.
Именно. Давайте выясним, кто этот таинственный «он». Я направилась к упырю с мечом в руке.
Он вздрогнул, посмотрел вправо, потом влево, посмотрел на льва-оборотня, потом на меня. Верно. Ты в ловушке и никуда не денешься. Если бы он побежал, мы бы его догнали.
Упырь привстал, рванул когтистые пальцы к горлу и вспорол его. Хлынула кровь. Упырь забулькал и рухнул на землю. Свет погас в его глазах.
Что ж, это было чертовски странно.
Лев-монстр открыл пасть, и раздался человеческий голос с идеальной дикцией.
— Привет, детка.
— Привет, дорогой. — Я вытащила из кармана кусок ткани и тщательно вытерла лезвие «Саррата».
Кэрран подошел ко мне и обнял за плечи, притягивая меня ближе. Я прислонилась к нему, чувствуя твердые мышцы его торса. Мы осмотрели дорогу, усеянную изуродованными телами.
Адреналин медленно угасал. Цвета стали менее яркими. Один за другим порезы и раны давали о себе знать: моя спина горела, левое бедро тоже болело, а левое плечо ныло. Завтра я, вероятно, проснусь с впечатляющим синяком.
Мы снова выжили. Мы могли вернуться домой и продолжать жить.
— Что, черт возьми, все это значит? — спросил меня Кэрран.
— Я понятия не имею. Обычно они не собираются в большие стаи. В самой большой стае мародеров, которую когда-либо видели, было семь упырей, и это считалось «счастливой» случайностью. Они одиночки и не выходят за пределы территорий. Они объединяются только для защиты, и кто-то их явно ждал. Как ты думаешь, Гастек как-то связан с этим?