– Ух… не зря-жеть я раньше следопытчиком был, – прошептал призрак.
Но за последние несколько сотен лет, проведённых им на древнем кладбище, все навыки растерялись. Дух не смог выйти н след своих убий. Да и понимал он, что это ему ничего не даст. Ведь сложно отомстить за собственную гибель, когда даже прикоснуться к убийце не сможешь.
Пометавшись ещё несколько секунд вокруг своих костей, которые очень-очень скоро превратятся в серый порошок и растворятся в земле, он решил вернуться к двум опустошённым. Они так хорошо устроились на той безопасной полянке, а главное, так близко к месту гибели скелета… Подозрения Ензо пали именно на взрослого гнильщика и его дружка маленького скелета. Но прямых доказательств дух, сколько бы он не бился над поиском следов, сколько бы не ломал голову, так и не нашёл. Недолго думая, он полетел обратно, чтобы задать ещё несколько вопросов. Ни о какой месте даже мечтать не приходилось.
Олдор, когда скрылся дух, подозвал Жулика и спросил.
– Ты чуешь призраков? – прозвучало, конечно, крайне странно, особенно если учесть, что крыс ещё и ответить как-то должен был.
Долго ждать он себя не заставил. Снова принюхался, а затем стрелкой вытянулся в ту сторону, куда и упорхнул дух Ензо.
– А я-то умёл, ага! – прикрикнул Икатоб, продолжая очищать каналы.
– Да, – согласился с ним павший король. – Так… Осколок, а ты чувствуешь дру-ги-х ос-ко-лков? – спросил он у крысы, акцентировав внимание на ключевых словах.
Крыс понял вопрос, но, как на него ответить не знал. Снова прижался к земле и закрыл мордочку лапками…
«Ничего не понимаю, раньше же чувствовал… или то были не другие осколки. Что за чёрт?»
– Ну а фигурки ты чувствуешь, – Олдор хотел выяснить, как можно больше, чтобы в будущем не идти по ложному следу, если это вообще удастся.
Поднявшись с земли, нежить-зверь вытянулся стрелкой прямо в сторону красной фигурки. Олдор взял её в руки и положил в другое место. Крыс, как стрелка магического компаса, последовал за фигуркой.
– Отлично, – хозяин зверька поразился его новым способностям.
Хотя, может быть, прежний Жулик и имел такие же способности, просто никак не мог о них сообщить. Да и прозрение, что тогда, что сейчас ничего об этом не «говорило». В общем какая-то странная неразбериха с этими нежить-зверьми.
– Я туть косточки свои нашёл. Не ваших ль рук дело, а, собаки сутуляки?! – грозно спросил дух Ензо, выплывая из-за спины Олдора.
Тот заметил его далеко не сразу, только в момент, когда призрак заговорил.
«Да что ты пристал-то? Зараза…»
– Нет, иди к чёрту, – ответил павший король и попытался спрятать красную фигурку.
Она, конечно, не могла быть доказательством «вины». Но слегка обросший опытом в местных условиях, Олдор уяснил, что не стоит показывать свои ценности даже жалкой козявки…
– Ну, ладноть… доказать я все-чёрт не сможу. Но фигрку-то дашь мане? Я бы составил вам дружину.
– Опять этот старикан прозрачный, – окликнул их Икатоб.
Дух Ензо, не дождавшись ответа от собеседника, повернул лицо в сторону скелетика и состроил не одобряющую гримасу. Лишь через несколько долгих секунд, всё обдумав, Олдор заговорил:
– Тебе одна фигурка ничего не даст, станешь тупым скелетом. И вообще с какой стати мы тебе чем-то обязаны? – после этих слов, павшего короля немного передёрнуло, сам себя не обманешь… Но он продолжил стоять на своём.
«Никакой жалости к нежити, никакой жалости к нежити…» – повторил он в мыслях пару раз.
– Тупым не тупым… я всё равновь же сгожусь. Я многонь каво умею.
– Да отстанешь ты наконец или нет?! – возмутился Олдор, его терпение окончательно лопнуло, – пшёл вон от сюда. Ты беспомощный и жалкий, ничего не понимаешь!
– Но… ну… ты прав, говариваешь, как мудрмец. Пока не получу фигурку не уйдуть! И всё туть!
– Давайте я его сожгу, – хохотнул мальчишка.
– Не трать силы, хотя, наверное, как боксёрская груша он сгодится, – сказал Олдор и вмазал призраку прямо в лицо.
– Ах ты тварёжник! – вскрикнул дух.
Кулак прошёл через серый силуэт, прямо через раскрытый рот, словно через очень густой туман. Призрак, разумеется, ничего не почувствовал. Быть может были задеты только его самолюбие и чувство гордости. Впрочем, это ведь не пощёчина, а значит ничего унизительного в ударе нет. Огромная округлая рана с разорванными и размытыми краями быстро затянулась и выровнялась, словно вода, в которую бросили совсем крошечный камушек. Губы и зубы, встали на свои места, материализовались из воздуха.