Девушки предпочитали мне кого угодно: брутальных курсантов артиллерийского училища, прыщавых студентов физмата, качков с факультета физического воспитания или даже «папиков» на дорогих автомобилях.
Наверное, дело не в них. Просто я был не на своем месте.
Физрук оказался прав. Дождик вскоре прекратился. Я лениво бежал в хвосте процессии, лицезрея попки своих одногруппниц.
Когда-то, на первом курсе, я боялся, как бы обтягивающие спортивные штаны не выдали меня с головой. Но теперь я беспокоился лишь о том, чтобы не поскользнуться на скользком асфальте.
Ножки, попки, хвосты из волос, груди в спортивных топиках — колышутся от быстрого бега. От этого мельтешения к горлу опять подступила тошнота. Запахло сыростью, мы вбежали в лес.
Хочу провалиться под землю.
Буква «Твердь».
Мне очень страшно. Я сейчас умру.
Одногруппница, та самая, что позвала с собой в туалет, запнулась об корягу.
Раскинула руки, пытаясь удержать равновесие.
Как же тошнит. Видимо, это от сырого воздуха.
Я натыкаюсь на нее и падаю. Виноваты дешевые кроссовки с плохой подошвой.
Буква «Твердь». Да какой же это алфавит? Если я пойму, все закончится. И мир станет прежним.
Я выше ее почти на голову. Пытаясь не упасть, держусь за грудь девушки. Какой позор! Скоро об этом будет знать весь курс.
А грудь хороша: упругая и большая. Перед глазами мелькают петли, похожие на вензеля.
Я умираю. Я падаю в темноте.
Так вот откуда сырой и затхлый воздух. Каким-то образом я очнулся в пещере, которая тянула ко мне руки целый день.
Я исчез из этого мира. Из мира филфака, где слишком много красивых девушек. Из мира бесконечного изучения древних языков. Никому не нужных и не востребованных. Из мира, где меня ждала в лучшем случае работа учителем средних классов.
Какое счастье!
Буква «Твердь».
— Тихо, ты сейчас мне сиськи оторвешь, — Танин голос звучит, будто издалека. — Убери руки. Да, да, они не отрываются.
Я убрал руки и сразу же упал, лишившись точки опоры.
— Где мы? Где лес и девчонки?
— Нашел, у кого спросить, — пожала плечами Татьяна.
Я поднял голову и огляделся: мы находились в полутемном помещении с низкими сводами, с которых свисали фиолетовые сосульки. Твою ж мать… Надо было идти на географа, но баллов ЕГЭ не хватило.
Кажется, мы попали в подземелье или, скорее, в пещеру, учитывая карстовые наросты. Только почему они такого ядовитого цвета?
— Ты заметил, что сталактиты — фиолетовые? — повторила мой вопрос Таня.
— И это все, что тебя волнует? Мы бежали по лесу на физ-ре и вдруг, как Алиса в нору, провалились в непонятную пещеру.
— Ты хочешь, чтоб я начала истерить? — усмехнулась девушка. — А я могу. Хочешь, уткнусь тебе в плечо, порыдаю или поору? А может, отдамся тебе напоследок? Как насчет секса с красивой девушкой? У тебя же, наверное, будет первый раз. Чего терять-то? Если мы отсюда не выберемся — мы покойники. И смерть от голода будет весьма мучительной.
Я вздрогнул, но не от ее слов — до конца еще не осознал происходящее. А от того, что понял — весь день перед попаданием в пещеру я мечтал провалиться под землю. Мне настолько плохо было в повседневности, среди надоевших занятий, педпрактики, детишек и учителей, что Вселенная услышала мой немой крик.
Я исчез из одного мира и попал в другой. Или это наша реальность? Может, когда я бежал по лесу, то провалился в дыру в земле? И это вполне реальная пещера? А, может, мне все это снится? Устав от школьничков-троглодитов, я задремал в автобусе. Или же на меня опять напали в лесу курсанты из военного училища?
В прошлый раз встреча с ними стоила мне подбитого глаза и разорванного в клочья словаря Ожегова. И не надо говорить, что против лома нет приема. И что я мог огреть их здоровенной книжищей! Ожегов бы в гробу перевернулся. Поэтому я предпочел заорать во всю мощь легких, призывая на помощь физрука.
Тот быстро разобрался с обнаглевшими курсантами, пригрозив рассказать о стычке их начальству.
— Живо под наряд попадете и никаких вам увольнительных, паразиты!
— А что он, как петух в курятнике, один на сто девчонок, — проворчал кто-то из нападавших.
— Надо было учить литературу. Чехова, Толстого, Гоголя. Или хотя бы алфавит, — усмехнулся препод.
Так неужели курсанты все-таки выцепили меня? Оглушили чем-то тяжелым и затащили в пещеру… Нет, это не их метод. Ну, не будут они пакостить исподтишка. Скорее, устроят темную и прибьют. Может, отберут телефон или деньги. Да и то вряд. Никому не хочется вылететь из училища из-за какого-то филолога, пусть и окруженного ста девицами. Еще б от них был толк.