Фэнси очень хорошо помнила тот вечер. Тогда этот человек откровенно оскорбил ее. Она холодно встретила его взгляд.
– Ты имеешь в виду тот день, когда ты сделал для себя вывод, будто я – проститутка, и решил, что я должна быть счастлива стать твоей любовницей?
– Да, черт бы тебя побрал! – Чанс повернул ее к себе лицом. – А что я должен был думать? Ты нарядилась в короткое красное платье, натянула на ноги черные шелковые чулки, лицо накрасила, взбила свои светлые волосы. Как это все должен был воспринять нормальный мужчина? Конечно же, я подумал, что ты ничуть не лучше всех остальных. Да во мне кровь закипела, едва только я взглянул на тебя.
– Она, кажется, и сейчас продолжает кипеть, – обронила она.
– Да, продолжает кипеть и сейчас, – повторил он хриплым шепотом.
И прежде чем она успела опомниться, он рванул ее к себе и припал жадными губами к ее губам, всем сердцем своим желая, чтобы она ответила на этот поцелуй.
Фэнси поначалу пыталась сопротивляться. Ведь этому мужчине нужно было только ее тело. Ему было плевать на все, что она думает и чувствует. Он не видит в ней человека.
Она ненавидела себя за то, что ее тело одерживало верх над ее разумом. Она прильнула к мужчине теснее и обняла его.
Как во сне ощутила она, как его рука проникла в вырез платья и отыскала грудь.
Вдруг из кухни послышался голос Тода:
– Тетя Фэнси, все женщины уже идут к дому мисс Молли. Тебе нужно поторопиться.
Тоненький голосок племянника подействовал на Фэнси как ушат холодной воды. Она вырвалась из объятий Чанса и накрыла ладонью его губы.
– Никогда больше не делай этого! – зло прошептала она.
– Почему же это? – недовольно спросил он. – Ты тоже хотела. Меня не обманешь. Тебе тоже это нравится.
– Нет, не нравится! Это было отвратительно!
– Ты лжешь, Фэнси Крэнсон. Если бы Тод не окликнул тебя, то через минуту ты уже была бы со мною в постели с задранными вверх юбками.
– Ты – грубое животное! Я ненавижу тебя! – вскипела она, трясущимися руками поправляя платье. – Я бы никогда ни за что не легла с тобой в постель.
Чанс пристально взглянул на нее.
– Может, мне отправить Тода на улицу, чтобы доказать тебе, как быстро я смогу опрокинуть тебя на спину?
Ярость закипела в ней.
– Не смей разговаривать со мной, как с проституткой! – прошипела она, и прежде чем он успел опомниться, размахнувшись, залепила ему пощечину.
Чанс оторопело заморгал и хотел было схватить ее, но Фэнси увернулась и убежала на кухню, где ее ожидал Тод.
– Ты сейчас такая сердитая, тетя Фэнси, – заметил мальчик. – У тебя глаза горят, а щеки красные-красные.
– Это потому, что я спешу, – объяснила она и попробовала улыбнуться.
Когда они подошли к дому учительницы, Фэнси отправила племянника домой и попросила напомнить дяде Чансу, что тот обещал присматривать за ним и Ленни, пока она будет отсутствовать.
Когда Молли ввела ее в свою гостиную, Фэнси почувствовала, как на ней остановились взгляды всех женщин, собравшихся там. Девушка невольно заволновалась, подумав, что на ее лице, как по книге, можно прочесть о ее недавнем порыве страсти. Молли представила ее всем женщинам по очереди, и они встретили гостью улыбками.
– Думаю, вам следует знать, Фэнси, что мы нарушили наше правило не приглашать в свой круг незамужних женщин, – заявила Бланш Сикэт резким голосом. Взглянув на Молли, она продолжила: – Нам тут Молли объяснила, что вам не с кем общаться. В поселке нет приличных незамужних женщин, и вам, Фэнси, не с кем дружить. Поэтому, – она сделала паузу и широко улыбнулась, – добро пожаловать в наш маленький… клуб. Полагаю, мы можем так называть наше женское общество.
Все остальные поддержали миссис Сикэт, а Мэвис Бедлоу со смехом добавила:
– Хенри называет нас сборищем кудахтающих кур.
– Ну что ж, как бы вы ни называли свою группу, я все равно буду рада присоединиться к вам. Большое спасибо за приглашение, – с полной серьезностью произнесла Фэнси.
Молли еще не успела подать всем кофе и печенье, как Бланш попросила их новую подругу рассказать все подробно о женщине, которая напугала ее минувшей ночью.
Глаза всех собравшихся с нетерпеливым любопытством смотрели на Фэнси, и ей пришлось во всех деталях описать, как незнакомка заглядывала к ней в окно, какие безумные у нее были глаза, и как было страшно – аж мурашки по коже побежали! – когда эта женщина с диким хохотом скрылась в ночи.
– Должно быть, вы были напуганы до смерти, – посочувствовала рассказчице Мэвис Бедлоу. – Мой муж тоже мельком видел эту особу на лесопилке, но тогда, убегая в лес, она вопила, а не хохотала, как сумасшедшая. Генри рассказывал, что он весь дрожал от страха.
– Виктор тоже видел ее. Как раз прошлой ночью, – сообщила Бланш, и все взоры обратились к ней. – Да, именно так. Эта особа заглядывала в окна столовой. И как только он увидел ее, тут же исчезла, словно в воздухе растворилась.
– Он видел ее лицо? Он узнал ее? – наперебой спрашивали обеспокоенные женщины.
– Он не смог ее хорошенько рассмотреть, потому что прошлой ночью луна была тусклой, и видимость оставляла желать лучшего. Но тем не менее, он утверждал, что никогда раньше ее не видел.
Они снова вспомнили старую историю о душе утонувшей женщины, которая бродит в поисках души своего мужа, а затем перебрали все известные им истории о привидениях. К четырем часам женщины так напугали друг друга страшными рассказами, что готовы были разрыдаться. Когда часы пробили четыре, дамы, взглянув в окно и увидев, что солнце уже садится, вдруг подхватились, начали одеваться и поспешно прощаться.