Уставившись на неё, Грейсон продолжал протягивать кинжал. Вздохнув, Серена взяла оружие. Если это поможет ему чувствовать себя лучше, она возьмёт его с собой.
— Благодарю, миледи, — поблагодарил он и свистнул. Серый жеребец рысцой подбежал к Грейсону и подтолкнул рыцаря огромной головой.
В других обстоятельствах Серене бы захотелось полюбоваться этим великолепным существом. Ее глаза наполнились непролитыми слезами, а рука снова метнулась к животу.
Пока Грейсон проверял готовность мужчин, Серена нашла уединённое место, чтобы заглянуть в своё будущее. Да, Франческа была права, появилось два пути. И ни один из них Серену не устраивал.
Один из них включал её и ребёнка, живущих в Хоторне, и смерть Дрогана этой ночью. В втором она увидела Дрогана, стоящим у зубцов Вулфглинна и глядящим на море, которое она так любила, но её не было рядом.
У неё не заняло много времени, чтобы понять, что так или иначе, они никогда не будут вместе. Либо выживут она и их ребёнок, либо выживёт он. Никогда раньше Серена не думала, что судьба настолько жестока.
И она просто не могла решить, жить ли ей с их ребенком, или спасти Дрогана. Так, что Серена решила предоставить всё судьбе.
— Миледи? — спросил Грейсон, нахмурив лоб. — Вы уверены? Ещё не поздно отправиться на остров.
Серена сделала глубокий вдох, и кивнула.
— Я никогда в жизни не была в чем-то более уверена, Грейсон.
— Мне бы так хотелось, чтобы Вы отправились со мной, — проговорил он, подходя с ней к двери бокового входа со стороны гигантской крепостной стены.
— И мне хотелось бы, но если мы двинемся группой, то ничего хорошего это нам не даст, — она коснулась его руки, когда он повернулся, чтобы уйти. — Рыцари, которые были на страже, Грейсон. Они мертвы.
— Я знаю, — согласился он после минутного колебания.
— Будьте осторожны. Зло снаружи гораздо больше, чем всё, что Вы когда-либо видели. Дроган ещё не понимает этого, и не поймёт, пока не станет слишком поздно.
— Вот почему Вы не пытались отговорить его от этого?
Она покачала головой.
— Дроган должен уничтожить зло. У Джерарда нет никаких шансов против него, и… — она замолчала и вздрогнула.
— В чём дело?
Она не могла рассказать Грейсону о тьме, что вплотную приблизилась к Дрогану. Он боролся с ней в одиночку в течение многих лет, и должен был продолжать делать это. Только Дроган мог отогнать ее, но Серена беспокоилась о том, что может быть слишком поздно. Тьма разрослась, и почти завладела им, и, если это произойдёт, то зло победит, а Дроган погибнет.
— Просто постарайтесь, чтобы Вы и Ваши люди остались в живых. Я не хочу, чтобы кто-то из вас пытался атаковать. Никто из вас не сможет выстоять.
Грейсон фыркнул.
— Вы говорите так, будто это не человек.
— Именно так, — сказала она. — Он давно продал свою душу. Все, что осталось от него — это человеческая оболочка, а внутри нет ничего, кроме зла.
Грейсон нахмурился, сделав шаг назад.
— Я не верю в то, что Вы говорите.
— Можете верить, а можете нет, — сказала она. — Просто прислушайтесь к моим словам. Я молюсь об обратном, но боюсь, что вы сами все увидите сегодня.
В этот момент небо разорвала молния. После мгновения тишины раздался раскат грома, а небо разверзлось проливным дождём.
Серена потянулась к ручке двери и ещё раз взглянула на Грейсона сквозь пелену дождя.
— Примите к сведению мои слова, сэр Грейсон. Ваше будущее зависит от этого.
Грейсон смотрел ей вслед, не в силах подавить дрожь, пробежавшую по его спине. Если то, что она сказала правда, то никакое количество оружия не поможет ни ему ни его людям. Он оглядел большой двор Вулфглинна, единственное место, принадлежность к которому он ощущал всей душой. Его глаза остановились на церкви, а в голове зародилась мысль.
Он подбежал к двери, и распахнув их, нашёл священника.
— Сын мой? — проговорил старый священник. — Могу ли я чем-то помочь тебе?
— Больше, чем Вы можете представить, — ответить Грейсон, входя в церковь впервые за долгие годы, и закрыл за собой дверь.
***
Серена покрепче завернулась в уже промокший плащ, и побежала в сторону леса. Она чувствовала себя обнаженной и уязвимой, пока бежала от тени замка навстречу деревьям из своего видения в нескольких сотнях ярдов.
Добравшись до деревьев, она прислонилась к одному из них и посмотрела на замок. Её дыхание сбилось, сердце стучало в ушах, но она сделала это. Ее ладони стали влажными, но не от дождя, а от страха. Она потерла их друг об друга, пытаясь согреть, когда ступила под покров леса. К счастью, множество деревьев давало ей некоторое укрытие от беспощадного дождя.