— Спасибо мастер. Можете быть свободны, — я слегка поклонился ему, несказанно удивив его. — Мля! Из овощей одна морковка. Ну, да ладно, там посмотрим.
— Могучий, приземистый мужчина с хмурым выражением на лице и передником испещренным следами гари, мог быть только кузнецом.
— Ты?
— Сортрег — кузнец, — басом.
Я угадал. — Спасибо, с тобой мы пообщаемся позже. Можешь заниматься своими делами, — и взмахом руки, отпустил его.
— Стрег — конюх, — не дожидаясь моего вопроса, представился мужичок цыганистого вида.
Мля! Ну ничего не меняется под луной! Управитель — еврей, конюх — цыган, шлюхи из Швеции…. И указав на них спросил: — Вы?
— Мы горничные, помогаем убирать, стелим постель.
Да…, вполне миленькие девочки лет двадцать, я почему-то думал, что девки — это старые потаскухи.
Левая — невысокая блондинка с бюстом от четвертого размера. С вполне симпатичной мордашкой, украшенной задорно вздернутым носиком и темными глазами. Вторая — блондинка, со следами интеллекта на лице, мм… и очень уж внимательным выражением голубых глаз. Оченно миловидная…, не секс-бомба, но вполне….
— Кора…
— Лона, — присела вторая.
— Тоже можете идти…, Наверх, и привести мою комнату в порядок.
Мужик оставшийся последним напоминал самца волка, вставшего на задние лапы. Взгляд, так точно такой же, исподлобья, с ненавистью. Опа!
— Ну, а ты болезный — кто?
— Тирам — плотник, — сказал, как плюнул.
— И за что же, ты меня так ненавидишь? А?
— А за что мне тебя любить? Жена моя в темнице замка, за то, что людей лечила…. Что выпустишь её? Нет! Предпочтешь как старый, чтоб работал на тебя бесплатно…. — Все вы одинаковые…, - и с вызовом уставился на меня.
— Вот как?…и что ты хороший плотник?
— Лучший в приграничье? — законная гордость так и сквозила в каждом слове.
— Я-то, тебя не знаю…. Что, если я прикажу казнить тебя за непочтительность? Или твою жену?
— Воля ваша, — взгляд его потух, будто из него вынули стержень.
— У кого ключи от темницы?
— Были у Смаги….
— Крат, — я протянул руку назад. — Ключи….
Ощутив тяжесть в своей руке, я спросил: — Кстати, сколько бывший барон задолжал тебе, умник?
— Сорок серебряных…, - сбитый столку, растерянно произнес плотник.
— На…, развлекайся. — я кинул ему ключи.
Он в недоумении уставился на них.
— Что? Не знаешь, что с ними делать?
Он неверяще уставился на меня: — Не надо так шутить Ваша милость.
— А я и не шучу! Сможешь открыть? Или нужен помошник?
— Я сам, сам, сам, — убегая в круглую башню, продолжал бормотать он.
— Кстати Крат, кто еще у нас в темнице?
— Четверо недоимщиков, один за оскорбление ээ… бывшего барона и бард.
— Кто?
— Бард. Он не угодил барону и теперь сидит в темнице.
Да… средневековье рулит! Не понравился певец…, в темницу! С такими законами, у нас попсы бы не стало в два дня.
— Выведи всех… во двор, кроме барда.
— Этого помыть. И ко мне.
Крат, двинулся вслед за плотником.
Через пару минут из дверей круглой башни вышел Тирам, и глядя на меня, не верящими глазами. Вслед за ним, прячась за его плечом, вышла настоящая красавица, красоту которой, не смогло скрыть, даже пребывание в темнице. Сдаётся мне, что не только лечение, было причиной. Далеко не девочка, худенькая, но очень, очень даже ничего.
— …Если у вас маленькая грудь, и вы хотите, чтобы она стала большой и пышной — опустите её в улей, — тут же прозвучал, голос Сима.
— Сим прекрати говорить гадости под руку. Помолчи, — мысленно обратился к нему.
— Как тебя зовут, красавица?
— Марта, господин барон, — глядя на меня темными омутами своих глаз.
— И чем, ты не угодила прежнему барону?
— Лекарство от запора сделала, только вот после суток на горшке…, у него и по мужской части стало плохо получаться, — и с хитринкой посмотрела на меня. — Он и объявил, что я колдунья. А у нас в роду, Ратал— покровитель, не даст соврать, отродясь колдунов не было.
Конгениально! Значит все-таки я опять прав. Ничто не ново под луной.
— Сколько тебе платили?
— Пять серебряных, да крестьяне продукты приносят или что другое.
— На меня будешь работать?
— Отчего не поработать если обижать не будете? — и опять с хитринкой, посмотрела на меня.
— Не буду…, ты мужняя жена. Да и плотник нам нужен, — и подмигнул опешившему Тираму.