— Стоит!
— Куда прислать деньги я сообщу позже. А пока занимайтесь нашими проектами.
Я откланялся и вышел чуть покачиваясь, все таки вино было очень хорошим. Меня ожидали еще не зная об этом глава гильдии воров и король.
Добраться до главы не составляло особого труда. Он сидел в замызганной забегаловке. Рядом крутились какие-то подозрительные личности.
— Добрый вечер! Не помешают ли такому занятому человеку как вы, лишняя сотня другая золотых? — таким незамысловатым вопросом я начал беседу с главой гильдии воров свою беседу.
Посмотрев на мою рожу и поняв, что не сумашедший и не издеваюсь, он продолжив в такой же куртуазной* манере как и я.
— Ты кто?
— Я-то? Да барон из Пограничья. А что?
Глава 21
— Как ты на меня вышел? Да зачем это ТЕБЕ? Я принес тебе предложение, а принять ли его или послать меня, это уже твое дело.
— Ты или исключительно храбрый…. Или исключительно глупый….
— Скорее второе, я глупый, когда подумал о том, что лишняя тысяча, заинтересуют тебя Беспалый. Ты вор и я принес тебе деньги. Неужели ты настолько глуп, чтобы упустить их? — Я с усмешкой уставился на него.
— И что требуется от меня? — его рожа показала мне, что он больше не жилец. Слишком любит деньги. Но неделю я смогу потерпеть эту харю.
— Я хочу организовать игорное дело и мне будут нужны подставные. Игровой дом, игроки и крупье. У тебя наверняка они есть.
— Сколько ты думаешь иметь?
— Двести пятьдесят- триста, в неделю.
Алчный огонек в его глазах на секунду промелькнувший в его глазах сказал, что расстаться нам придется раньше. Слишком любит деньги.
— Ты будешь иметь пятую часть. Дай мне толкового помошника и мы обговорим детали с ним.
— А что ты собираешься делать?
— Не буду обременять тебя деталями. Просто ты будешь получать свою долю, вот и все. А твои люди временно поработают на меня.
— Ты никто и звать тебя никак! За тебя никто не произнес слова. Ты! Пытаешься диктовать мне за жизнь?
— Нет! Я просто прошу помощи в делах! И за это готов отдать пятую часть. Это очень много денег.
— Сделав вид, что раздумывает над моим предложением, он уставился на меня. В гляделки решил поиграть? Ну, вперед! В школе бы советской тебе бы поучится. Там бы и потренировался. Чего ж с тобой покойником разговаривать, когда буду я договариваться с вменяемым человеком. Нельзя дорогой мой, так любить деньги. Можно за них и умереть, что ты только, что и сделал.
— Сивый! — в комнату вошел полуседой мужик лет, со шрамом на лицо
— Вот те человек предлагает деньги. Помоги ему со всеми вопросами. Потом ко мне, доложишь. Понял?
— Да скер.
Что-то царапнуло. Или он или слишком много видел, чтобы я мог в таком ошибиться или они стали беседовать.
— Ха! И это третье или десятое лицо в государстве? Уважаемый человек? Ели это так, то я — испанский летчик!
Через две минуты он был мой! Предложи человеку то, что он хочет и он твой.
На жадину — не нужен нож,
Ему покажешь медный грош,
И делай с ним, что хошь…
— Сивый! А как зовут на самом деле?
— Я уже и не помню.
Да, а дядька-то не простой, надо приглядеться к нему повнимательней.
— Вот что мне надо. Мне надо дом, у которого несколько выходов.
— Не проблема.
— Я дам тебе новую игру. Она в основном — для простых. Но ЭТА наша новая игра. Поэтому в нее играют либо у нас! Либо нигде!
— Это тоже не проблема.
— Позже мы будем ее продавать, людям и пусть открывают столы за долю малую. А простые пусть так играют, от нас не убудет. К тому времени как мы выйдем на рынок у нас будет такая игра, что все побледнеют от зависти. В нее будут играть в королевском дворце и в тюрьме перед смертью.
— А вы страшный человек барон, — и он тяжело уставился мне в переносицу. — Откуда ты?
— Оттуда же что и все от мамы с папой.
— Откуда? И незаметным как ему казалось, начал двигать руку к ножу.
— Ццц, не так быстро! Даже и не пробуй! — мой тон стал урожающим.
— Видимо поняв это он спросил: — Чего ты хочешь?
— Странный вопрос? Денег для себя и моих людей. Я не хочу после того как меня не станет, они в любом случае не голодали. Я видишь ли привык, всегда заботиться о СВОИХ людях. Так что если у тебя есть плохие мысли, ты просто выброси их головы.
— А что вы понимаете под своими людьми? — его тон неуловимо изменился.
— Это люди в силу каких-либо причин работают на меня, но это всегда добровольно. Того кто работает за деньги, всегда можно перекупить.