– Значит, я действительно умер. – Его голос дрожал. – Я действительно… я действительно был мертв.
– Но теперь вы живы, – напомнила Кэтрин. – Разве это не чудо?
– Не чудо, – фыркнул Оуэн. – Магия.
– Не наша магия. Это что-то очень могущественное, раз смогло вернуть вас таким, каким вы были.
Гай бросил еще одну кучу земли в медленно заполняющуюся яму.
– Мисс Дейли, но вы ведь предпринимали попытку разбудить его, – сказал он.
Все, что она сделала, так это поднесла к нему литеру. Гай повернулся к ней, держа в руках лопату.
– Возможно, ваша магия сработала словно искра, – продолжил он.
Она отвернулась. Только Богу известно, что Эйнсворт может сделать, если узнает. Она определенно не могла ему ничего рассказать. Часов не было там, где они должны были быть, но их магия вернула гробовщика к жизни.
Небо над каменными памятниками осветили первые лучи солнца. Кэтрин не спала всю эту ночь и лишь немного спала в прошлую; она почувствовала, как веки слипались, а разум затуманивался, голова кружилась и все становилось каким-то размытым. Она посмотрела на Гая в сине-черном свете грядущего утра. Он вытер глаза и устало ей улыбнулся.
– Пойдем, – сказал он, когда они закончили. – Пора по домам.
Они оставили свои лопаты за оградой кладбища. Направляясь к часовой мастерской, троица прошла мимо мусорщиков и тушивших уличные фонари фонарщиков. Гай остановился у мастерской и вынул из кармана брюк ключ.
Оуэн посмотрел в темное окно.
– Вы часовщик?
– Да. – Тон Гая был решительным, в нем невозможно было скрыть гордость. – Моя семья проработала здесь три поколения.
Оуэн молча смотрел на часовой механизм за стеклом.
– Вспоминается что-нибудь? – спросил Гай, отпирая дверь.
После паузы Оуэн покачал головой:
– Вроде нет.
Кэтрин зашла внутрь после них. В мастерской было темно. Тиканье часов делало это место жутким в полумраке. Ночью здесь все казалось другим, каким-то странным и незнакомым.
– Наверху есть свободная комната. Если ее можно так назвать, – сказал Гай Оуэну. – Вы можете остаться там на ночь.
Он взял у него пальто и шляпу и оставил их на вешалке у двери.
– Спасибо, – поблагодарил Оуэн. Он взглянул на Кэтрин.
Даже в тени она разглядела любопытство в его глазах и заговорила, прежде чем это превратилось в вопрос.
– Я живу в «Инверкарн Хроникл». Это в нескольких кварталах отсюда. – Девушка повернулась к Гаю: – Если можно, зайду к вам завтра.
– Конечно, мисс Дейли.
Кэтрин хотела сказать что-то еще. Что-то вроде «Спасибо» или «Приношу свои извинения». Она заплатила ему, чтобы он осмотрел часы, которые они так и не нашли. Теперь с этим юношей, который ничего не помнил о своей прошлой жизни, они оказались в затруднительном положении. Не говоря уже о часах. Но сказала только:
– Тогда спокойной ночи.
С фонарем в руке, она вышла на улицу. Кэтрин была такой уставшей, что в глазах танцевали пятна. Она подошла к типографии, дверь со стоном открылась под ее рукой. Прессы, отбрасывающие по всему полу тени, были неподвижны. На сушильных стеллажах, возвышающихся над головой призрачными силуэтами, лежали листы бумаги. Кэтрин поднялась наверх и приоткрыла дверь в свою комнату. Бриджит спала, отвернувшись лицом к стене. Не желая ее разбудить, Кэтрин переставляла ноги так, чтобы половицы не скрипели. Она поставила фонарь на стол и переоделась в ночное белье.
Ей было нужно всего несколько часов отдыха, прикрыть глаза хотя бы на мгновение.
Ложась спать, она еще раз стала обдумывать все, что произошло на кладбище.
Пока сон не утянул ее в темноту.
Глава восьмая
Кэтрин сидела за типографской кассой, выбирала литеры и помещала их в линию, образующуюся на наборной верстатке. При этом ее руки почти не дрожали – сомнительное достижение. В любой момент Джонатан Эйнсворт войдет и обнаружит, что у нее нет того, за чем он ее посылал. Эта мысль словно держала сердце девушки в кулаке, сжимающемся все сильнее с каждым ударом.
Она пристально посмотрела на свою наборную верстатку. Большой палец удерживал строку на месте, литеры лежали зазубринами вверх. В некрологе сообщалось, что женщина – Элизабет Клири, двадцати шести лет, – поздней ночью умерла от чахотки. Кэтрин переложила литеры в печатную форму. В этом городе было много смертей, о них писали в каждой газете. Жизни гасли, словно свечи, а тела опускались в землю, чтобы оставаться там до тех пор, пока их не придут выкапывать расхитители – или пока их не вернет к жизни магия.